Читаем Листая Свет и Тени полностью

Листая Свет и Тени

– Нам и так хорошо, ну что ты, ну что ты! – все время я слышу в ответ.

Они настолько наивны, замкнуты на своей жизни и закрыты для всего нового, что устройство мира представляют себе примерно как папуасы, – в виде расширяющихся кругов, где первый круг – родовая и охотничья территория, второй круг – великий лес, третий – большая вода, а дальше начинается мир мертвых.

Здесь все население составляют только дети разного биологического возраста. Кто-то старый усатый малыш, кто-то ранимый ребенок в расцвете лет.

Здесь не принято говорить правду в лицо и к чему-то стремиться.

Здесь говорят: мы не знаем людей, которые не любят общаться с детьми и проводить с ними все свое время.

Я хочу сказать, что они просто не видели жизни, не видели нормальных людей.

Но я молчу.

Они говорят – за каждым деревом нужно поставить человека, чтобы он ухаживал за ним, чтобы дерево не погибало.

И смотрят на меня как на инопланетянина. Хотя это я должна так смотреть на них.

Я взрываюсь от этих бессмысленных разговоров.

И чтоб убежать от них, я забираюсь на самую вершину своей гордости и придуманной мудрости. А на самой этой вершине стоит моя собственная обсерватория, в которой я наблюдаю недостатки, слабости и ошибки всех людей.

Но в этой обсерватории невозможно увидеть себя, здесь можно только задавать себе вопросы.

Я приезжаю сюда редко. Проверить, насколько я повзрослела и избавилась от присущих здешним недостатков.

Насколько высоко я взлетела и оторвалась от них, насколько стала не похожа на ту, кем была раньше.

Но здесь я всегда приземляюсь. Обнаруживая свою неизменность, неспособность, нерешительность, нетвердость.

После долгих споров я задаю и задаю себе здесь вопросы:

– А чего добилась я?

– Где плоды моих длинных речей и рассуждений?

– Разве я не делаю те же ошибки, что и все они?

– Чем я лучше?

– Чем я могу гордиться и за что зацепиться?

– Есть ли во мне что-то, за что меня можно любить?

Но снова и снова все эти вопросы уходят в никуда и остаются без ответа.

В новом городе, с новыми людьми намного легче казаться и даже быть лучше, нежели перед теми, кто тебя воспитал, точнее сказать, вырастил и знает все твои слабости. И знает, что ты обычный человек, такой же, как они, ничем не лучше их, что бы ты не говорил. И подает тебе свою руку, и ты смиренно подаешь свою в ответ и спускаешься с этой горы туда, в обычный мир странных людей, и ты становишься человеком, которому все происходящее кажется нормальным и естественным.

В белом

Приезжаю домой подышать воздухом, посмотреть на мир с высоты пятого этажа, посмотреть, как изменились они и как я.

Поля, тополя, реки и берега окружают дом. Здесь такая тишина – лучше чем любой спальный район.

Никто не загрузит сложным вопросом и не поставит в тупик ответом, – все предсказуемо настолько, что знаешь, чем все это кончится.

Я здесь выросла, мне все это казалось нормальным.

Я выросла на словах «тубаретка», «отстанет» и «скипел», – я ведь не думала, что родители могут говорить неправильно.

Теперь я выросла, – все кажется здесь смешным и одновременно страшным.

Бабушки, дяди и тети остались те же, как холодильники, унитазы и чайный сервиз в стенке.

Здесь меняется только погода, – об этом и принято говорить при встрече и при расставании.

Интернет, телефон здесь, конечно, есть, но инстинкт продолжения рода сильнее: каждая вторая женщина – мать, каждая первая – беременная. Поэтому в автобусах неразбериха – все должны уступать друг другу места, а машины должны пропускать пешеходов. Зато здесь не бывает пробок.

И дружат здесь только семьями, а точнее сказать, стаями. Гуляют районами и домами.

Книги читают только библиотекари, а их у нас человека три.

Молодежь работает кондукторами и продавцами мороженого. Взрослым приходится тяжелее – мало кто трудится на одной работе, так как у всех по три глотки на шее.

На одной работе зарплату выдают конфетами, на другой – молоком, на третей просто не платят. Так и перебиваются – строят дачи, садят морковь и курей выращивают – все на натуральном хозяйстве.

А для тех, кому хочется чего-то необычного и захватывающего, – вот тебе, пожалуйста, кружок по валянию из шерсти! Дети заняты – родители спокойны. А те, кто решил завязать с телевизором, играют по вечерам в карты. Но тут уж не знаю, что хуже.

Жизнь здесь проходит тихо, пляжный сезон – незаметно, зима – без приключений.

Но, может быть, я что-то не понимаю?

Но если я здесь родилась, значит, что-то меня с ними связывает.

Лачин
Азербайджан, г. Баку

1972 г. р. Образование высшее (искусствовед) и среднее специальное (художник). Бывший препод. истории живописи в Академии художеств, в 2001–009 гг.

Победитель международного конкурса фантастики «Злата Кан» (София) 2009 г. Денежная премия от русского посольства за «изысканное литературное хулиганство» 2013 г. Член редакции электронного журнала «Новая литература».