Листея 2

Что же ему надо? Просто играет заботливого мастера группы, выполняющего свои обязанности? Или я начинаю бредить, видя в этом человеке Блохина? Тупизм же, Блохин сейчас в тюрьме, в тюрьме, в тюрьме… Блохин – в тюрьме…

– В тюрьме!, – выкрикнул театрал вслух.

– Что в тюрьме?, – удивился Вася, – тебе определенно надо отдохнуть, Валя, пошли, – он ухватился за рукав товарища и потащил к выходу, – а вы с нами?, – Трубецкий глянул на Мирослава с Лизой.

– А, да, естественно, – мастер группы сложил руки по карманам пиджака и потопал к компании, – а Надю вы не видели?

– Нашелся новый опекун для девченки Надюши, – шутил Василий.

– Не видела её со вчера, когда она…, – Елизавета с опаской глянула на отца с блондином, – когда я провожала её в одно место…

– Куда же могла деться, хм. Ну ничего, наверное ей просто надо побыть одной, – подытожил Слава.

Улица Златогорская была тихим местом, преступно тихим, ведь представляла собой выкупленный район Голденберга. Тут располагались павильоны, склады, телевышки, все столичные, даже львиная доля украинского, СМИ была под руками Филиппа.

– Мда… Тут довольно… Безлюдно, – скрашивал неловкую паузу Мирослав, – вот знаешь, Валя, у тебя могло бы быть большое будущее за границей, еще немного и, думаю, пан Голденберг пристроит тебя куда-то в Европу или Америку.

– Забавно, – закинул руки за голову Видоплясов, – я даже языка не знаю никакого кроме украинского с русским. Куда мне?

– Таких талантов всему обучают. Только вот надо иметь друзей влиятельнее.

– На себя намекаете, Мирослав?, – ухмыльнулся панк.

– А на кого еще, – включилась Лиза, – не понятно пока о каких сферах влияния говорит товарищ.

– О всех, Лизонька, о всех, – окинув взглядом неформалку, тот будто пытался запугать ее, чтобы та поменьше говорила о том, что говорить не стоит.

– Так в какой ресторан мы пойдем?

– В ресторан, – удивился Гадюкин, – мы идем праздновать домой!

– Домой?

– Я такую курицу замариновал вчера, оставил в общежитии, в укромном, так сказать, месте. Осталось только приготовить, обещаю, от этого рецепта у вас глаза на лоб полезут!

– Не мог подумать, что вы умеете готовить, но да ладно – отвечал Видоплясов, – домой так домой.

– Можете относится к моему навыку скептично, но после этой курицы никто не оставался равнодушным ко мне!

– Можно трактовать по разному, – Валя ухмыльнулся, – тут как посмотреть…

– Вас не было заметно раньше, – вдруг начал Валя, – я, конечно, не хочу лезть не в свое дело, но в университете не числилось Мирослава Гадюкина, что привело вас сюда?

– Я мужчина честной судьбы, говоря на чистоту, прогулял все в азартных играх, проиграл душу, считайте что, а ведь раньше играл в театре, имел семью, деньги, жизнь!

– Драматичнее некуда, – вмешалась Лиза, – да, помню как некий Гадюкин сначала появился, потом резко пропал, а теперь вновь воссиял, так сказать, странно это все.

– Но жить на что-то надо, посмотреть на юных театралов тоже, – Герман жил им, товарищ Многогрешный чувствовал все фибры души Мирослава внутри себя, таки ночи в штудировании предыстории прошли не зря, – и эти самые театралы меня очень радуют!

Как вдруг – площадь, из закоулков они выбрались к достаточно оживленному месту, станция метро, несколько памятников, место сбора молодежи и людей в возрасте, аккуратные лавочки, зеленые островки деревьев. Украинский дух, свежий и вознесено-солнечный Киев, играл легкую симфонию столицы, городской суеты.

– Кхем-кхем, – дискомфорт, натура Блохина, отсидевшего уйму лет в тюрьме дала о себе знать, ему было неприятно нахождение в социуме, когда столько глаз сверлит тебя, окидывает оценочным суждением, непривычно, образ тает, – может такси?

– Ну вы что, Мирослав, – Василий закинул руки на плечи Вале с Лизой, – чудная погода, приятная компания, куда нам спешить, зачем душится в стареньком такси?

– Вася прав!, – Видоплясов ответил тем же жестом, обняв панка, – лучше вот, сфотографируйте нам на память, – он протянул смартфон в сторону мужчины.

– Почему бы и нет, – уверенность закончилась после того как бывший зэк взял чудную технологию в руки, – этому тоже учили, – шептал он под нос. Немного покопавшись и чуть не уронив устройство на землю, снимок таки был сделан, – какие вы милые.