Лисы округа Хансон

После Ыджонбу они с трудом добрались до дома Юнсу, по очереди приняли душ. Тэун выбросил футболку, пропитанную кровью, и натянул свитер Юнсу (остальные вещи у него были в стирке), но на куртке всё равно остались красные пятна – так и поехал в Хансон. По дороге уснул в такси и очнулся, когда таксист вытолкал его у жилого комплекса со словами: «Чтобы ещё хоть раз я возил по утрам пьяных!»

– И ничего я не пил, – мямлит Тэун, разминая затёкшее плечо, и осматривается с тревогой. Юнсу растирает заспанные глаза и только потом цепляет на нос потеющие от тумана очки.

Искать Харин нужно было с первой минуты её исчезновения, а сейчас прошло уже неприлично много времени, и лисица могла спокойно затеряться в мегаполисе, её мог похитить Союль – пленил против её воли, конечно же, как иначе, – или… Мысли о том, что кумихо могла запросто вляпаться в беду похуже, Тэун отсекает, потому что та перекрывает ему кислород – так сильно хватает за горло.

– Да не растерзали же её в подворотнях какие-нибудь чудовища, – вздыхает Юнсу, распознавая в дёрганых движениях Тэуна раздражение. И добавляет, уже не таким уверенным голосом: – Нет же?

– Конечно нет! Харин сама кого хочешь растерзает.

Тэун не боится, просто нервничает. Не любит чего-то не знать.

Его знаменитое в узких кругах чутьё, которое теперь можно объяснить бусиной, и пацан в почти разряженных наушниках подсказывают Тэуну, что начинать поиски, сколько бы времени ни прошло, ему следует с дома беглянки. Поэтому он и Юнсу послушно топают к небоскрёбу, в котором Тэун уже был однажды. Словно было это в прошлой жизни…

«Один пять девять два», – подсказывает пацан в ухе. Тэун бурчит ему, что и сам помнит номер квартиры лисицы (ничего он не помнит), набирает нужную квартиру, промахиваясь мимо кнопок, и стучит носком кроссовка в стенку, пока гудит домофон.

– Тебе точно надо было поспать, – констатирует Юнсу. – И мне тоже, раз уж на то пошло.

– Я тебя с собой не звал, – напоминает Тэун.

– А мне твоё разрешение не нужно, – от привычного тона Юнсу у Тэуна аж зубы сводит. – И вообще я не за госпожой Харин пришёл.

– А за кем?

– Тебя караулить.

Тэун корчит другу самую усталую гримасу из всех, на какие способно сейчас его лицо. Тангун Великий, вот бы сейчас простого человеческого «поспать часов десять»…

– Возьми трубку, – просит Тэун, обращая свою мольбу скорее в промозглое утро поздней осени, чем к Харин. Но отвечает Тэуну не она.

– Кого там несёт в такую срань?! – рявкает голос Джи. Тэун морщится.

– Скажи, что Харин дома, – требует он.

Раздаётся тяжёлый вздох, прерываемый помехами, и ёндон без слов открывает дверь. Тэун и Юнсу переглядываются и влетают в подъезд.

– Кто это? – спрашивает Юнсу в лифте.

– Джи, – зевает Тэун. – Друг Харин, мы уже виделись один раз.

Юнсу отвечает коротким «А», хотя, надо полагать, его не сильно интересует имя встречающего в дверях Джи, и спрашивал он о природе этого заспанного друга.

Тот ждёт незваных гостей в розовом махровом халате на голое тело, волосы замотаны в полотенце – только что в душе был? Лицо всё зелёное.

– Не знал, что ты цвет кожи меняешь, на жабу похож, – припечатывает Тэун, игнорируя приветствие второй раз. Джи хмурится, после закатывает глаза к потолку.

– Это очищающая маска, идиот. – И только тогда ёндон впускает его и молчаливого Юнсу в квартиру.

Та пуста: кроме Джи, тут, кажется, никого нет. Тэун оборачивается к домовому с выражением лица потерявшегося ребёнка.

– А где?..

– Со вчерашнего утра не появлялась, – вздыхает Джи и плетётся на кухню, где почти не глядя добывает из холодильника яблоки и банановое молоко в огромной пятилитровой бутылке.

– Почему не сказал? – сердится Тэун.

Джи на него даже внимания не обращает: молча расправляется с яблоком, снимая кожуру острыми когтями и зубами, руками же, без помощи ножа, разделывает фрукт на три части. Ну прямо силачка До Бон Сун!

– Почему такой спокойный? – спрашивает Тэун. – Харин пропала, а ты…

– Она всегда так делает, успокойся. Джи, – он поворачивается к замершему в центре гостиной Юнсу, и тот, спохватившись, идёт к островку на кухне, чтобы пожать Джи руку.

– Ли Юнсу, – представляется он заплетающимся языком. – Я напарник Тэуна.

– О, – с Джи на мгновение сходит сонливость. – Сочувствую. Я друг Харин.

Юнсу понимающе кивает.

– Сочувствую, – вторит он в ответ. Тэун окрестил бы их знакомство каким-нибудь хлёстким словом, но не может собраться: все мысли слипаются в одно неперевариваемое раздражение, которое хочется выблевать.

– Знаешь, как я могу найти Харин? – спрашивает он у Джи. Тот беззаботно пожимает плечами.

– Это в тебе её бусина, ты и подумай.

– Очень смешно, – отзывается Тэун, – я желудком думать должен?

И тут же замирает: повисший между ним и Джи вопрос, который Тэун не успел задать при их прошлом разговоре, вдруг вспыхивает перед внутренним взором огромной неоновой вывеской.

– Ты знаешь, как давно во мне эта бусина?

Джи не успевает донести стакан с соком до рта и так и замерзает восковой фигурой. Тэун выжидающе смотрит на домового, тот явно подбирает слова для ответа.