Литература эпохи Возрождения

...не сотрясался воздух
От горьких жалоб бедного раба,
Который проклинал свой жребий тяжкий.
В тот век царила сладостная воля,
И мерзостное слово «рабство»
Тогда ничей не оскорбляло слух...

(Пер. В.С. Узина)

С еще большей художественной силой тема свободы и рабства раскрывается Сервантесом в трагедии «Нумансия» (или «Нуманция») (1581-1583), посвященной героическому прошлому Испании. Перед нами одно из наиболее величественных и оригинальных созданий испанского Возрождения. У историков XVI в., опиравшихся на античные предания, Сервантес нашел волнующий рассказ о поразительном мужестве многих испанцев. Из этого патриотического рассказа, исторически, может быть, не вполне точного, и выросла великолепная трагедия Сервантеса. Ее исторической основой служат бурные события II века до новой эры, развернувшиеся на Пиренейском полуострове. В течение многих лет римляне тщетно пытались сломить сопротивление непокорных кельтиберских племен во главе с племенем ареваков. Главным оплотом была древняя столица ареваков Нумансия, расположенная на крутом холме по реке Дуэро. Все попытки римлян взять приступом этот город закончились неудачей. Тогда в 1334 г. во главе римских легионов был поставлен разрушитель Карфагена прославленный полководец Публий Корнелий Спицион, прозванный Младшим. Его армия в несколько раз превосходила силы защитников Нумансии. К тому же Спициону удалось полностью изолировать осажденный город от внешнего мира. В Нумансии начались голод и болезни. В 1335 г. после 10-летней осады героическая Нумансия стала, наконец, добычей римлян.

Свою трагедию Сервантес начинает с того критического момента, когда в римский лагерь прибывает Спицион. Он наводит порядок в римских войсках и отдает приказ окружить непокорный город рвом и высоким валом. Он уверен, что голод вскоре поставит на колени строптивых мятежников. Все более трудным становится положение осажденных. Роковые знамения предвещают Нумансии гибель. Тщетно пытаются жрецы и волхвы умилостивить богов и отвратить судьбу. Когда изнуренные голодом нумантийцы убеждаются в том, что, несмотря на всю их стойкость, дальнейшее сопротивление невозможно, они принимают героическое решение, изумившее даже видавших виды римлян. На огромных кострах сжигают они свое имущество, а затем лишают себя жизни, чтобы не стать рабами надменных завоевателей. Большое впечатление производит сцена, в которой изображается гибель семьи Теогена, одного из храбрейших воинов Нумансии. Теогену предстоит умертвить жену, дочь и двух малолетних сыновей. «Вы римскими рабами не будете!» — говорит он сыновьям. И жена его, такая же гордая нумантинка, как и он сам, торопит его свершить свой «долг торжественный и грустный». В храме Дианы Теоген умерщвляет жену и детей, а затем и сам погибает как воин.

Сципиону ясно, что в городе творится что-то необычное. До римлян доносятся шум и стоны, над стенами Нумансии взвиваются высокие языки пламени. Лазутчики, вернувшиеся из города, рассказывают Сципиону обо всем, что произошло. Они не могут не воздать должное этому героическому народу, который никогда не отступал перед врагом и таким необычным способом отстоял свою свободу. И только один юный нумантинец по имени Вириат, убоявшись смерти, решил скрыться на высокой башне. Для Сципиона он настоящая находка. Ведь согласно римским обычаям только тот полководец получал право на триумф, за победоносной колесницей которого шли пленные враги. На Вириата Сципион возлагает все свои надежды. Он обещает ему свободу и богатство, он требует от него лишь одного — чтобы он сдался на милость победителя. Но в юноше пробуждается национальная гордость. Торжественно заявив знаменитому полководцу, что последний нумантинец не посрамит доблестного народа, Вириат низвергается с башни. Сципион не может не воздать должное его патриотическому порыву:

Гордиться можешь, юноша, по праву
Героя зрелого достойным делом.
Завоевал Нумансии ты славу, —
Вознес Испанию над миром целым!

(Пер. В. Пяста)

Заканчивается трагедия монологом Славы. Она выходит в белом одеянии при звуках труб и заявляет, что подвиг нумантийцев навсегда сохранится в памяти народов.

Многое роднит «Нумансию» с классической трагедией: и сравнительно ограниченное место и время действия, и отказ от непосредственного изображения кровавых событий (о них рассказывает вестник), и общий монументальный замысел, и даже тема рока, неодолимой судьбы, которая раскрывается в вещих знамениях и пророчествах. Вместе с тем в «Нумансии» нет традиционного главного героя. Ее героем являются все жители города, весь народ. Это подлинно народная трагедия, поражающая своим размахом и в то же время каким-то суровым лаконизмом.