Литература как социальный институт: Сборник работ

Формулы дают возможность аудитории обнаружить в контролируемых и безопасных границах искусственного пространства действия предел разрешенного, т. е. предвидимые последствия возможного нарушения нормы. Это пространство – Spielraum, если вспомнить старый немецкий термин, – ограничено страхующей социальной дистанцией «эстетической» условности, в чем собственно и заключается конвенциональность эстетических фикций. Развитие сюжетного действия движется от выражения альтернативных ценностей (например, конфликта, противоречия разных социальных норм) до их согласования тем или иным образом (например, достижения санкционированной последовательности их реализации, или их иерархии, или условий законной бесконфликтной реализации). Особое значение при этом приобретают «отрицательные персонажи». Их функция во внутрилитературной организации текста – нести значения, которые а) высоко ценимы, но при данных условиях запрещены (например, при высокой ценности той или иной цели предприняты незаконные, запрещенные средства достижения – грабеж, воровство, насилие, обман и т. п.); б) сами по себе отвергнуты группой как значения чужих (враждебность к символам группы, стремление уничтожить блага и жизненные источники группы, опасность конкуренции за ограниченные ценностные ресурсы и проч.).

В отличие от тривиальной или формульной литературы с четким распределением содержания по определенным формам, стереотипизированной техникой конструирования литературного произведения, незначительная часть литературного потока может характеризоваться как раз противоположными признаками. К ним относятся: отсутствие закрепленного за той или иной формой содержания и, следовательно, отсутствие стабильных инстанций авторитета (фиксированной структуры ценностей). Подобный нормативный «люфт» свидетельствует о специфической («ритмической») проблематизации групповых или институциональных ценностей, норм их сопряжения, что в свою очередь предполагает перманентную интерпретацию и гармонизацию (или даже – требует их). Без процессов выработки подобных интегративных механизмов динамическое и усложняющееся по своему составу общество просто развалилось бы. Литература этого второго типа тематизирует символические механизмы самого высокого уровня – ценностные значения, которые могли бы определить условия упорядоченности и соотнесения альтернативных или конфронтирующих друг с другом ценностей. Только в подобной литературной субкультуре имеет место постоянная выработка новых средств литературной техники, поскольку достижение «адекватного выражения» нового, постоянно нарушаемого консенсуса столь же настойчиво требует новых экспрессивных средств.

Следовательно, условием развития, динамики общества является постоянное поддержание частичной, искусственной дезорганизации, «аномии» существенных культурных оснований. Для усвоения инновации необходима почва ее рецепции, т. е. наличие социальной группы, практикующей частичную и контролируемую релятивизацию конвенциональных, а значит, групповых определений действительности, космоса культуры. Свобода этой деятельности расценивается как условие последующей адаптации социальной системы к постоянным изменениям (характерный модус существования модернизирующихся обществ, тем более, переживающих фазу интенсивной урбанизации). Понятно, что всем набором рефлексивных, когнитивных, методологических, поэтических и т. п. средств выявления и анализа дифференцированных форм культурного текста (пространственно-временной фиксации культуры и общества) может владеть только специализированная группа гуманитариев – философская и эстетическая элита.

Развитие литературной техники как совокупности производственных приемов аккумулируется группой писателей-лидеров. Большая часть их экспериментов с созданием новых экспрессивных средств, сопровождающихся выработкой новых смыслов (этических регулятивов, культурных императивов или, напротив, релятивизирующих точек зрения), как правило, не подлежит исторической рецепции. Информация о них удерживается в культурном фонде замкнутых коллективов – эзотерических хранителей академической литературоведческой традиции. Объем читателей литературы этого типа весьма невелик, хотя положение ее в культуре центрально: оно определяется функциональным значением той роли, которую играет подобная литература в системе социокультурного воспроизводства.