Литература как жизнь. Том II

Газета города Отсего, расположенного возле озера, известного под названием Глиммергласс из романа «Зверобой», поместила такую информацию: тамошняя дама на автомобиле вечером в темноте сшибла скунса. Попыталась оказать бедняге первую помощь, а в результате приехала на местный бал, благоухая так, что все держались от неё подальше. Лишь один кавалер считал своим долгом приглашать неприкасаемую на танец. Имя стоика – Генри Купер. Похожую историю рассказала профессор Анна Балакян. Однажды Генри позвонил ей, когда у неё после тяжелого рабочего дня было отвратительное настроение, и Генри это сразу почувствовал. «Я сейчас приеду», – сказал и приехал немолодой человек, которому дорога туда и обратно стоила не менее трех часов, приехал на полчаса ради дружеской беседы. Закончила Анна свою историю словами: «Так поступают породистые люди». Генри – в пятом поколении прямой потомок Джеймса Фенимора Купера. Познакомились мы с ним в 1979 г. После книги о Дефо начал я собирать материалы для биографии Купера, и с тех пор наши отношения не прерывались.

Многие из семейства Куперов были писателями, Генри как журналист писал о космических исследованиях, выпустил восемь научно-популярных книг о межпланетных станциях. Меня интересовала «Сага Кожаного чулка», Генри интересовало осуществление мечты Циолковского, ставшей мне известной из романа Александра Беляева «Звезда КЭЦ», – такова общая между нами почва. В Советский Союз Генри приехал в 1987 г. побывать в Калуге у Циолковских, а в Москве он хотел посетить музей Королева. В Калугу мы съездили без помех, допуск в Дом-музей Главного конструктора ещё был ограничен, но там знали, что Главный хорошо относился к моему деду-воздухоплавателю, и нас согласились принять. Едва мы вошли, сразу с порога увидел я книжные полки и среди книг зелёные корешки Собрания сочинений Купера под редакцией моего наставника Самарина. «Генри, – говорю, – смотри!». На вопрос потомка, почему же на видном месте у покорителя космоса стоят творения его предка, сотрудники музея ответили: «Любимый писатель Сергея Павловича». Объяснение: «Фронтир – граница неизведанного».

«Одно из наибольших препятствий на пути к поистине великим достижениям Америки заключается в нашей склонности полагать, будто лучше того, что мы собой представляем сегодня, и быть невозможно».

Джеймс Фенимор Купер.

Стоим c Генри в Куперстауне перед памятником его предку. Праправнук – живая копия чугунной фигуры в кресле на пьедестале. «Генри, – предлагаю по праву давнего знакомства, – дал бы предку прогуляться, а ты за него посиди, разницы не заметят».

Жил Генри в городе, основанном его прапрапрадедом, отцом Джеймса Фенимора, в Нью-Йорке посещал клуб, основанный самим Джеймсом Фенимором, – всё у Генри было свое, в том числе квартира на Пятой Авеню. Он мог бы гордиться происхождением по американским меркам аристократическим, но мешала скромность, продиктованная знанием наследственной истории: знал, как было, и не чванился, не задавался, невероятная скромность, полное отсутствие претензий. Могу поверить прессе, что Генри стоически выдержал партнерство с дамой, от которой несло ароматом (цитирую по научному источнику) «пахучих желез, выделяющих жидкость с отвратительным запахом, вроде вони тухлых яиц». Могу засвидетельствовать: это был джентльмен, способный проделать по нью-йоркскому шоссе в часы пик трехчасовое путешествие ради того, чтобы сказать пожилой знакомой несколько слов ободрения. А если бы мое предложение заместить предка на пьедестале было осуществимо, Генри все равно отказался бы это сделать. Он семейно знал, что его предок, создавший литературное олицетворение страны, находился со своей страной в отношениях конфликтных.