Литературная Газета, 6547 (№ 13/2016)

Из показанных лавирований «бесконвойного» Шукшина (переход из консервативного «Октября» в постоянные авторы либерального «Нового мира», а оттуда – в редколлегию патриотического «Нашего современника») «возникает образ лихого и довольно циничного, ловкого парня, который получил от «Октября» первую славу, прописку, попользовался всеми льготами и… ушёл к конкурентам. Про таких парней говорят – подмётки на ходу рвёт». И в то же время с сочувствием и даже с восхищением к человеку, которому необходимо было «суметь сказать всё, что он хочет сказать, но сделать это – здесь и сейчас, сказать открыто и максимально широко (а не в сам- или там­издате, что выбрал Солженицын)».

К чести автора: он не пытается искусственно подогнать личность героя под какой-либо готовый ответ, понимая и признавая заранее, что «каждый останется при своём, лично ему удобном, понятном Шукшине».

Видно, что проделана серьёзная и вдумчивая исследовательская работа. Однако биографу такой крупной и размашистой личности не хватает резкости, страсти, стремления не только очертить периметр поисков, но непременно доискаться, дойти до сути любой ценой. Варламов добавляет и проясняет немало черт характера своего героя. И всё же Шукшин в итоге остаётся неразгаданным и в жизни, и в смерти.

Александр ЕВСЮКОВ

Длинная дорога в Стамбул

Длинная дорога в Стамбул

Книжный ряд / Библиосфера / Книжный ряд

Теги: Орхан Памук , Мои странные мысли

Орхан Памук. Мои странные мысли. –  М: Азбука-Аттикус. Иностранка, 2016. – 576 с. –  Серия «Большой роман». – 8000 экз.

Премии от мала до велика, внимание властей и телеканалов – Орхан Памук с полным правом может считать, что мечты сбылись: как писатель он состоялся. В своё время начинающий литератор верно угадал, что Восток – дело не только тонкое, но и почти всегда беспро­игрышное. Орхан Памук едва не угодил в этнографы, но, вовремя осознав шаткость положения, стал обвешивать бесхитростный скелет своих сочинений постмодернистскими побрякушками. Этого оказалось достаточно, чтобы в 2006 году присудить ему Нобелевскую премию за то, что «в поисках меланхолической души родного города нашёл новые знаки для обозначения столкновения и переплетения культур».

Чувствуется, «Мои странные мысли» написаны кабинетным автором. Жизнь низов Стамбула Памук знает ровно в той степени, какой требует задумка книги; а требует она немного. Тяжёлая жизнь крестьянская – только повод. Вся книга – это пятисотстраничный монолог автора на любимую тему «Турция на перепутье». Само по себе это не может считаться минусом, однако рассуждения писателя далеки от метафизических глубин и больше похожи на меланхоличную рефлексию.

Главный герой Мевлют – торговец бузой, слабоалкогольным напитком. Набожный, почти блаженный человек; безнадёжно простой и искренний, настоящий благородный дикарь. Жизнь уличного торговца мало чем интересна. Мерно и спокойно выполняет Мевлют программу-минимум представителя своего сословия: училище, служба в армии, похищение невесты, продолжение рода с последующим обеспечением потомства. Памук щедро сыплет десятками скучных персонажей: дядя Хасан, его сыновья Сулейман и Коркут, не забыт и Абдуррахман-эфенди (отец жены Мевлюта), и его дочери – Ведиха, Райиха, Самиха; дотошно описываются трудности их быта. Зачем? Чтобы у автора был повод порассуждать о культурной роли бузы в жизни турков; рассказать, как устроены училища имени Ататюрка, о нравах городских и деревенских, о взаимоотношениях мусульман разных течений, об особенностях вражды между жителями холмов Кюльтеппе и Дуттепе. Здешняя идиллия может вогнать в транс или в сон – в зависимости от настроя читателя. Причём монотонному, как призыв муэдзина, повествованию с каждой главой сопротивляться всё трудней.