Литературная Москва. Дома и судьбы, события и тайны

Есть люди в русской истории, чье служение культуре является безупречным. Один из них как раз и жил в этом доме. Мне было лет 13–14, когда я впервые прочел его «Записки писателя» и с тех пор… пропал. И, разумеется, сердце ухает по сей день, когда я прохожу мимо этого дома. Ведь все великие, о ком я читал у Телешова, реально заходили в этот подъезд: Чехов, Куприн, Горький, Леонид Андреев, Бунин, Короленко, Шмелев, Боборыкин, Чириков, Вересаев, Зайцев, Сологуб, Златовратский, Гарин-Михайловский, Мамин-Сибиряк, Найденов, Серафимович и Скиталец, Бальмонт и Брюсов, Белый и Сергей Глаголь, а также Шаляпин, Рахманинов, Сытин, Левитан и Бахрушин. Легче сказать, кого здесь не было. Ведь благодаря хозяину дома его «писательские посиделки» по средам превратились тут, в 1899 г., в знаменитый кружок «Телешовские среды». Своеобразное продолжение его «Парнаса», посиделок, начатых ранее (Валовая ул., 24).

Прозаик и мемуарист Н. Д. Телешов

«Митрич (Телешов) … Хлебосол. Мягкий человек. Деликатный, — вспомнит о нем в эмиграции Борис Зайцев. — Я о нем тепло вспоминаю. Кто я был, когда меня к нему привезли? Никто. Мальчишка. Но сразу почувствовал себя на равных. Это он так сумел — создавал атмосферу. Хороший человек. Правда…»

Выделим два слова: «хлебосол» и «атмосфера». Богатую еду позволяло хозяину и его жене купеческое богатство: Телешов был совладельцем торогового дома «Телешов Дмитрий Егорович», учрежденного его отцом — купцом, членом правления торгово-промышленного товарищества «Ярославской Большой мануфактуры», а с 1894 г. и гильдейским старостой купеческой управы Московского купеческого общества. А вот атмосферу дома мог создать только талант общения, соприродный таланту литературному. Ну кто бы из великих пошел бы к богатею просто поесть да пропустить рюмку-другую?

Вообще, три имени решили судьбу и молодого писателя Телешова, и устроителя его «сред»: Сытин, Чехов и Горький. Первый приобщил его к книге, когда он, десятилетним мальчиком, побывал в его знаменитой типографии. Второй, назвав его «писателем образцовым», посоветовал «искать темы» для рассказов «за Уралом», и Телешов в 1894-м отправился в путешествие по России. А третий, познакомившись с Телешовым в 1899 г., узнав о писательских сборищах у него на квартире, привел в «среды» Андреева, Куприна, Скитальца, Вересаева, Чирикова и Серафимовича. Более того, не только сам стал посетителем кружка, но свою пьесу «На дне» впервые прочел именно в этом доме. Кстати, и Бунин именно тут впервые прочел своего «Господина из Сан-Франциско». А «культурную широту» собраниям придала жена Телешова, художница, ученица Поленова, выпускница училища живописи и ваяния, по приглашению которой здесь, наравне с другими, стали бывать Левитан, Васнецов, Головин и сколько еще. Я уж не говорю про благотворительную деятельность супругов: про бесплатную гимназию для детей рабочих, про госпиталь в Малаховке, открытый во время Первой мировой, про лечебницы, про директорство Телешова в музее МХАТа, который он и организовал, спонсирование театральных постановок и выпуск различных альманахов.

Жаль, не услышать ныне шуток и острот посетителей «сред», ибо смеялись здесь часто и до упаду. Была даже странная, вернее, своеобразная «игра» в прозвища посетителям, которые давались по названиям московских улиц. Ну то, что совпало как-то с внешним видом гостей или местом их обитания. Того же Горького, благодаря его героям-босякам, звали здесь «Хитровкой», в честь площади, знаменитой своими ночлежками и притонами, Бунина «Живодеркой» за худобу и острословие, Куприна за пристрастие к лошадям и цирку — «Конной площадью», Вересаева за постоянство во взглядах — «Каменным мостом», а Серафимовича за лысину — «Кудрино». Смешно, но Леониду Андрееву не понравилось прозвище «Новопроектированный переулок», и по его просьбе его стали называть «Ваганьковское кладбище». «Мало ли я вам про покойников писал?» — смеялся тут этот вообще-то хмуроватый в жизни человек.

Знаете ли вы, каким годом заканчивается мемуарная книга Телешова «Записки писателя»? Вы удивитесь, он, заставший уже в юности Тургенева, Толстого, Достоевского, Салтыкова-Щедрина, книгу заканчивает описанием празднования 85-летия Бунина в 1955 г. «Телешов, — напишет о нем писатель Лидин, — был весь, целиком, в традициях русской передовой литературы, и притом самых лучших ее образцов. Это означало прежде всего глубокую любовь и преданность трудному делу писателя и уважение к слову». И подчеркнет: сам облик его «говорил о благородстве его писательской жизни…»

Отсюда, из этого дома, скажу в заключение, он переедет на Земляной Вал, в дом 41/2 (н. с.), где проживет до 1909 г. Ну а потом вновь вернется на Чистопрудный бульвар, но уже в соседний дом, дом № 23, где также продолжатся его «среды». А в последнем его пристанице, где он проживет с 1913 по 1957 г. (Покровский бул., 18/15), ныне открыта его квартира-музей. Загляните туда, если любите Литературу.