Литературные портреты: Искусство предвидеть будущее

Переезжая из гарнизона в гарнизон, сменив несколько школ, отучившись затем в колледже Иисуса и Кембридже, Лоренс получил тем не менее хорошее классическое образование. Этому способствовала помощь щедрого дядюшки. Но вот университетская учеба позади, что делать дальше? Был ли выбор у юноши, входящего в жизнь без всяких средств к существованию? Его имя и родственные связи облегчили ему доступ к службе в Англиканской церкви, «даже несмотря на то, что вера его была более чем прохладна и на нее не слишком можно было полагаться». В двадцать четыре года этот рослый молодой человек «с приятным лицом и лукавым взглядом», элегантный и живой, с благодарностью принимает деревенский приход. У него было слабое здоровье, и уже в Кембридже впервые случилось кровохарканье, которое не предвещало ничего хорошего. На какую более достойную карьеру он мог бы рассчитывать? «Он приступает к службе, и веры у него не больше и не меньше, чем у сотни других его собратьев».

В Саттон-Форесте, захудалом местечке на болотах неподалеку от Йорка – города с кафедральным собором, – Стерн проведет двадцать лет, исполняя обязанности пастора честно, но без особого рвения. Он женится, у него рождается дочь Лидия, которую он любит всем сердцем; он заводит коров, гусей, следит за сбором урожая, занимается заготовкой сена, молотит ячмень – словом, ведет заурядную и вполне приятную жизнь помещика. Естественно, как любой помещик, он терпит убытки и настраивает против себя настоящих крестьян, потому что продает свое молоко и масло по несуразно низкой цене. Дождь, град, нерадивость работников все время нарушают его расчеты. Позднее испытанное им разочарование он иронически опишет в «Тристраме Шенди», но до того, как ему исполнится сорок шесть лет, он и не думает писать ничего, кроме проповедей.

Однако в 1759 году в этой жизни, подобной приятной дремоте, вдруг наступает пробуждение. Он всегда любил женское общество, да и сами женщины высоко ценили в нем остроумного и любезного собеседника. До сих пор, несмотря на несколько семейных ссор, он мирно уживался со своей супругой Элизабет[448]. Однако к 1759 году Стерн, который всегда был ветреным, по крайней мере на словах, все сильнее увлекается «милой-премилой Китти», Катрин Фурмантель – певицей, приехавшей в Йорк с концертами. Элизабет Стерн (возможно, из ревности?) впадает в нервную депрессию, граничащую с безумием. И наконец, в этом же году памфлет, написанный Стерном в защиту его друга, настоятеля Йоркского собора Фаунтейна, приносит ему оглушительный успех, а доктору Тофему – герою памфлета – полное поражение. Любовь вызывает желание нравиться, автор, обнаружив свою власть над словами и до сих пор не подозревавший об этом, жаждет писать. Вот здесь и происходит великий поворот.

Поворот очень крутой. Сорокашестилетний пастор в течение двадцати лет возделывал сад, наставлял свою паству, любил жену и дочь. Частенько видели, как он охотился в полях на куропаток или ездил в Йорк, где проводил время, флиртуя с тамошними красавицами. Его умение вести беседу, юмор и сердечность привлекали к нему новых друзей. Но ничто, казалось бы, не предвещало ему подобную славу. И вот, воодушевленный успехом своего памфлета, он в более чем зрелом возрасте начинает писать роман, который так и не будет закончен. «Книга, которую он задумал, появилась как бы ниоткуда, это нечто оригинальное и абсолютно новое. Двадцать лет, заполненных чтением, размышлениями, наблюдениями, достаточно обогатили его ум, чтобы он посчитал себя вправе использовать эти накопленные богатства для развлечения других. Превращение пастора в писателя происходит, впрочем, не по заранее обдуманному плану; скорее, его поражает ослепление, возбуждает безумный азарт, как в пари, которое надо выиграть во что бы то ни стало».