Литературный призрак

– На часах три сорок три, ночь. На термометре четырнадцать градусов по Фаренгейту[33]. Холодно. Синоптики предрекают, что стужа продлится до пятницы, поэтому, выходя из дома, закутайтесь потеплее. Окна в логове Бэта зарешечены сосульками. Вы только что прослушали композицию Тома Уэйтса «Downtown Train»[34]{163}, которую ночные медсестры из больницы Милосердной Богородицы просили исполнить для своего пациента Гарри Завинула. Я обращаюсь к Гарри, который наверняка слушает нас под одеялом. Гарри, выключайте свой «Уолкмен» и засыпайте, завтра у вас операция. Перед выпуском новостей в три часа Бэт Сегундо собрал для вас великолепную троицу – «Stringman» Нила Янга, «Jokerman» Боба Дилана и «Superman» Барбры Стрейзанд{164}. Но прежде послушаем еще один звонок. Добро пожаловать в «Ночной поезд», проводник Бэт Сегундо приветствует вас.

– Спасибо, Бэт. Я рад с вами побеседовать.

– Я тоже рад. Представьтесь, пожалуйста.

– Я смотритель зверинца.

– Смотритель зверинца? Если мне не изменяет память, смотритель зверинца звонит нам впервые. А вы смотритель какого зоопарка, нью-йоркского?

– Специфика работы такова, что приходится колесить по всему миру.

– Вы, так сказать, независимый смотритель? Без определенного места работы?

– Никогда не применял к себе таких формулировок. Да, пожалуй, вы правы.

– На кого вы работали в последний раз?

– К сожалению, по законам мне пришлось уволить моих предыдущих работодателей.

– Так-так… То есть вы уволили собственное начальство.

– Совершенно верно.

– Такой подход может в корне изменить положение на рынке труда. Слушай внимательно, Карлотта, и трепещи, тебя это тоже касается. Кто вы?

– Смотритель зверинца.

– Я понял. Я спрашиваю ваше имя.

– Я обхожусь без имени, Бэт.

– Обычно мы обращаемся к нашим слушателям по имени. Если не хотите называть настоящее имя, придумайте.

– Я не умею придумывать.

– И как оно, жить без имени? Возникают проблемы?

– Пока никаких.

– Но должен же я вас как-то называть, дружище. Что написано на вашей кредитной карте?

– У меня нет кредитной карты, Бэт.

– Так-так… Ну что ж, тогда буду вас называть Смотритель. Коротко и ясно. Вы слышите нас, миссис Рей? И каков ваш вклад в «глас народа» этой ночью, уважаемый Смотритель?

– Я хочу задать вопрос. Законы требуют от меня подотчетности.

– Задавайте ваш вопрос, Смотритель.

– По каким законам вы трактуете законы?

– Это занятие, как известно, монополизировали юристы.

– Я имею в виду внутренние законы.

– Э-э-э… Уточните вопрос.

– Я имею в виду внутренние законы, которые предписывают, как себя вести в тех или иных конкретных обстоятельствах. Принципы, одним словом.

– Принципы? Ну конечно, у всех у нас есть принципы. За исключением политиков, медиамагнатов, угрей-альбиносов, моей бывшей жены и нескольких радиослушателей, которые не дают нам покоя.

– И эти законы определяют, как вам поступать?

– Полагаю, что да… Например, никогда не связываться с женщинами, которым нечего терять. Не ездить на красный свет, по крайней мере, если рядом коп. Подавать уличным музыкантам, если они талантливы. Никогда не голосовать за кандидата, у которого хватает бесстыдства называть себя честным человеком. Стремиться к процветанию, гнаться за счастьем. Не парковаться на стоянке для инвалидов. Достаточно?

– Входит ли в число этих правил сохранение жизни человека?

– Смотритель, уж не хотите ли вы превратить мое шоу в Уголок ораторов в Гайд-парк?

– Я никогда не бывал в Гайд-парке, Бэт. Я только хочу спросить, как вы поступаете в том случае, когда один закон противоречит другому.

– Например?

– Допустим, утром, возвращаясь после передачи домой, вы станете свидетелем дорожной аварии. Автомобиль сбил девочку, ей столько же лет, сколько вашей дочери. Она умрет, если ей срочно не окажут медицинскую помощь. Счет идет на минуты. Ваши действия?

– Доставлю ее в ближайшую больницу.

– Поедете ли вы при этом на красный свет?

– Да, если это не станет причиной другой аварии.

– И возле больницы припаркуетесь на стоянке для инвалидов?

– Да, если понадобится. А вы?

– Я никогда не водил автомобиля, Бэт. Согласитесь ли вы дать гарантию оплаты медицинских счетов?

– Это еще почему?

– Вы доставили пострадавшую в частную клинику, где лечат пациентов-богачей. Докторам нужна подпись под обязательством, что вы оплатите операцию, если никто другой этого не сделает. Речь идет о десятках тысяч долларов.

– Ну это смотря по ситуации…

– Ситуация очень простая. Пока приедет «скорая», чтобы отвезти пострадавшую в городскую больницу, девочка умрет в вестибюле клиники от внутреннего кровотечения.

– Почему вы задаете мне такие вопросы?

– Два принципа вступили в противоречие: сохранение человеческой жизни и стремление к процветанию. Как вы решаете, что делать?

– Это дилемма. Если знаешь, как поступить, то никакой дилеммы нет. Выбираешь из двух стульев, садишься на него и сидишь. Законы помогают сориентироваться в джунглях, но никакой закон не в силах отменить того факта, что ты в джунглях. Не думаю, что существует некий закон законов.

– Спасибо, Бэт. Я знал, что могу на вас положиться.

– Вот как? Положиться на меня? В чем?