Литературный тур де Франс. Мир книг накануне Французской революции

Сходные трудности возникли у STN и при налаживании отношений с другими тулузскими книготорговцами. Лапорт так и не отправил второго заказа вослед первому, о котором договорился с Фаварже: скорее всего, просто потому, что счел доставку слишком медленной и дорогостоящей. Дюплей, еще один книготорговец, отказался торговать с STN, если другая сторона не согласится сочетать продажи с обменом. Двое других, Сакаро и Мула, также настаивали на обмене. В письме от 2 сентября 1777 года они пояснили, что недавно объединили свои предприятия и теперь у них очень большой запас книг. К письму они приложили каталог, в котором было 125 названий: много философов-просветителей – Монтескье, Гельвеций, Руссо и, прежде всех прочих, Вольтер – и вдобавок к ним широкий ассортимент самых разных изданий, в том числе несколько протестантских и янсенистских. Но STN намеревалось продавать книги, а не меняться ими. Форе, еще одна вершина в местном ландшафте и тоже с большими запасами на складе, безуспешно пытался наладить отношения еще в 1772 году. Он выдвинул крайне жесткие условия, пытаясь настоять на том, чтобы STN оплачивало все транспортные расходы, а в качестве платежа принимало векселя со сроком погашения в восемнадцать месяцев, а то и в два года. Эти условия для STN были неприемлемы, а Форе уступать не захотел и в конце концов заявил, что некоторые из книг, предлагаемых STN, может получить по той же цене от своих поставщиков в Брюсселе; так что поставок из Нёвшателя он так никогда и не наладил. Манави (которого Фаварже охарактеризовал как «очень хорошего», но «в затруднительных обстоятельствах») купил в 1781 году дюжину экземпляров «Философской и политической истории европейских установлений и торговли в обеих Индиях» Рейналя, но после этого четыре года не платил по векселю и даже потом отказался оплачивать два экземпляра под тем предлогом, что в них не хватает нескольких листов.

Единственным тулузским книготорговцем, который активно работал с STN, был Николя-Этьен Сан. В сентябре 1778 года Фаварже оценил его не слишком высоко, поскольку фирма, в деловых письмах именовавшая себя «Сан и компания», при ближайшем рассмотрении выглядела скромнее. «Единственная компания, которой может похвастаться Сан, – это его жена». В 1774 году Сан прошел процедуру частичного банкротства, то есть приостановил все платежи по векселям, убеждая кредиторов дать ему отсрочку, достаточную для восстановления платежеспособности. Согласно сведениям, полученным от информантов Фаварже, снова встать на ноги у него более или менее получилось, однако они советовали STN не продавать ему ничего, кроме как за наличные деньги.

В первый раз Сан связался с STN в октябре 1776 года. В качестве доказательства своей состоятельности он предложил издательству связаться с несколькими лионскими книготорговцами и с его шурином, Мишелем Годом, владельцем самого значительного книготоргового предприятия в Ниме. В последнее время книжная торговля впала в состояние настолько жалкое, добавил он, что ему приходится совмещать привычный род деятельности с букинистической торговлей, для чего он скупает на аукционах книги из частных библиотек. Однако перспективы взаимодействия с STN представляются ему многообещающими, если издательство согласится взять на себя все расходы и риски по доставке товара в Лион. Получив положительный ответ, он написал, что особенно заинтересован в получении «любых философских и галантных книг, которые есть у вас в наличии». Еще он хотел меняться книгами и в качестве примера того, что есть у него на складе, предложил «Философские письма» (Lettres philosophiques) Вольтера, в количестве от ста до двухсот экземпляров, и порнографический «бестселлер» «Тереза-философ» в том же количестве.

Из STN ответили, что издательство не будет ввязываться в обменные операции на таком большом расстоянии, и выслали список livres philosophiques, которые у него можно было приобрести. В результате едва ли не большую часть первого заказа от Сана составляли строго запрещенные книги. Кроме того, он попросил в качестве платежей принимать от него векселя со сроком погашения от полутора лет до двадцати одного месяца, объяснив эту просьбу тем, что он сам вынужден продавать книги на основе долговременного кредита, «поскольку город у нас небогатый». В STN уже имели представление о том, насколько трудно бывает получить деньги с мелких провинциальных книготорговцев, которые специализируются на запрещенных книгах, и, сталкиваясь с подобной риторикой в переписке, понимали, что следует проявить осторожность. Сану они ответили, что ему придется скреплять свои платежные документы (как правило, речь шла о векселях на предъявителя с подписью должника) дополнительной подписью какого-нибудь из книготорговцев с устойчивой репутацией, вроде того же Года.