Литературный тур де Франс. Мир книг накануне Французской революции

Комментарии Малерба относительно потребностей читающей публики не слишком отличаются от тех замечаний, которые делали на ту же тему солидные книготорговцы, но в них присутствует четко выраженный интерес к запрещенным книгам: именно их предпочитали разъездные торговцы, по отношению к которым Малерб выступал в роли посредника. Его заказы в STN дают весьма обильный статистический материал, поскольку вплоть до 1785 года, как сам Малерб не уставал подчеркивать в письмах, все свои запасы он получал либо от STN, либо от бывшего партнера компании Самюэля Фоша (для того чтобы составить более точное представление о его предприятии, для статистической обработки брались только собственные заказы Малерба; те, что он передавал STN от торговцев вроде Блезо, Планке и Жиля, не учитывались; равным образом не включен в данные и особо крупный заказ от февраля 1779 года, поскольку он не отражает текущий спрос: речь шла о разовой сделке, путем которой в STN попытались избавиться от залежавшихся на складе книг, выставив их на продажу с серьезной скидкой).

Помимо протестантских изданий Библии, псалмов и проповедей, главными «бестселлерами» среди тех книг, которые Малерб заказывал чаще всего, были политические памфлеты, направленные против самых заметных политических деятелей последних лет правления Людовика XV. Далее по списку шли труды философов-материалистов («Система природы» д’ Ольбаша, «О человеке» (De l’ homme) Гельвеция), художественная литература антирелигиозной направленности («Орлеанская девственница» Вольтера, «Кум Матье» (Le Compère Mathieu) Анри-Жозефа Дюлорана), некоторое количество игривой поэзии (анонимная антология под названием «Собрание комедий и кое-каких забавных песен» (Recueil de comédies et de quelques chansons gaillardes) и эротический роман Николя-Эдме Ретифа де ля Бретона («Развращенный поселянин, или Опасности города»).

Выраженная тяга Малерба к запрещенной литературе, которая продавалась под общим наименованием livres philosophiques, не должна заслонять от нас того факта, что он во множестве покупал и вполне легальные книги, пусть и в пиратских изданиях. Из беллетристики он предпочитал легкие пьесы, поэзию Клода-Жозефа Дора и сентиментальные буколики Саломона Гесснера, переведенные на французский язык. В общей сложности он заказал 127 экземпляров «Основ всеобщей истории, древней и новой», Клода-Франсуа-Ксавье Мильо, пятнадцатитомного обзора западноевропейской истории, и заказывал он эту книгу постоянно – восемь раз с 1775 по 1785 год. Повторные заказы вообще всегда крайне информативны, поскольку свидетельствуют об устойчивом спросе. В пяти заказах Малерб просит двадцатитомную «Историю Франции» Поля-Франсуа Велли. Двенадцатитомный «Всеобщий словарь естественной истории» Жака-Кристофа Вальмона де Бомара он заказывал восемь раз. А шеститомник Монтескье встречается в списках шесть раз.

Общая структура заказов свидетельствует о том, что публика, запросы которой удовлетворяли Малерб и его разносчики, наряду с пряным ассортиментом скандальных и антирелигиозных книг, требовала литературы основательной и серьезной и что радикальные тексты распространялись даже по самым узким капиллярам тогдашней книжной торговли.

Поскольку Малерб постоянно имел дело с разносчиками, его досье служит прекрасным введением в исследование разъездной торговли, самого смутного и наименее изученного сектора книжной торговли при Старом режиме. Такие разносчики в документах из полицейских архивов фигурируют часто, но всякий раз в рамках короткого эпизода – в лучшем случае речь идет о допросе в Бастилии, – а затем исчезают. Как уже было сказано, самые солидные из них, известные как marchands forains (иногда foirins, по созвучию с ярмарками – foires, – где они продавали книги), кружили по стране на своих повозках, иногда следуя привычными маршрутами, иногда сворачивая с проторенных торговых путей. Среди прочих французских бродяг XVIII столетия, не привязанных к какому-то конкретному месту и зачастую не учтенных ни в каких переписях и цензах, они проявляются настолько мимолетно, что если кто-то из них упомянут в нескольких источниках, к нему наверняка имеет смысл присмотреться поближе. Торговец, имя которого встречается мне чаще прочих, был marchand forain, время от времени закупавший товар у Малерба в Лудёне: Ноэль Жиль по прозвищу La Pistole (слово «пистоль» означало иностранную монету или сумму в десять ливров, но помимо этого так назывался особый способ тюремного заключения, при котором заключенный мог заплатить за улучшение условий своего содержания).