Литерный эшелон

Там, на борту эсминца еще принимали решения… Кем все же был Джерри, если так легко распоряжался имуществом Британской Империи?..

Но Андрею было не до того. Он кратко задумался и отбил ответное сообщение:

ПОЛКОВНИК ДАНИЛИН РАЗДЕЛИТ СУДЬБУ СВОЕГО ОТРЯДА ТЧК

Казалось кратко и понятно. Но там, будто не поняли.

ЗА ВАМИ БУДЕТ ВЫСЛАН САМОЛЕТ ТЧК

И когда Данилин хотел снова повторить, что отряд он не покинет, состоялся краткий телеграфный диалог:

СКОЛЬКО ВАС ВОПР ЗНК

ПЯТЬДЕСЯТ ТЧК

НАЗОВИТЕ САМУЮ ВОСТОЧНУЮ ТОЧКУ ЗПТ КОТОРУЮ МОЖЕТЕ ДОСТИЧЬ ТЧК

Андрей выглянул в окно, увидел на перроне одного путейца, спросил:

— Эй, любезнейший, какая станция перед Мариуполем последняя?

— Известно какая… Сортировка ихняя, Сартаны…

Через минуту это стало частью сообщения.

Из Новороссийска передали:

САМОЛЕТ БУДЕТ ЖДАТЬ ДО ЧЕТЫРЕХ ПОСЛЕ ПОЛУДНЯ ТЧК РАЗ В ПОЛЧАСА ВАМ СИГНАЛ БЕЛОЙ РАКЕТОЙ ТЧК МЫ ВЫТАЩИМ ВАС ТЧК СЛОВО ДЖЕНТЕЛЬМЕНА ТЧК ВАШ ДЖЕРРИ ТЧК

Сеанс связи был окончен.

Андрей собрал телеграфные ленты, скомкал и бросил их в ведро.

Выглянул в окно: за станцией догорало краткое уже совсем зимнее солнце. Верно, отъезд стоило отложить до утра: в темноте сейчас ездить неуверенно. А если выступить с первыми лучами солнца, времени будет предостаточно. Даже если путь разрушен сразу за Волновахой, можно пересесть на лошадей — аллюр два креста и за часов шесть-семь — на месте… Стоило, конечно, путейцев взять под охрану до утра, дабы не сообщили чего Нестору Иванычу… И аппарат телеграфный им надо разбить… Жалко, конечно, но себя жальче… И выставить сегодня двойные посты. Ничего, казачки потерпят… Особенно, если сказать, что завтра они будут на Кубани.

Но прежде чем отправиться отдавать приказы на ночь, Андрей перестроил передатчик на другую волну и отбил еще одну телеграмму:

ЖДИТЕ ТЧК Я УЖЕ В ПУТИ К ВАМ ТЧК ЧЕРЕЗ НЕДЕЛЮ БУДУ ТЧК

И выключил передатчик.

Попытка прорыва

Тронулись в рассеивающихся сумерках, выехали в зимний туман.

Путейцев заперли в комнате — по всем признакам они не должны были успеть предупредить уважаемого Нестора Ивановича.

Но уже около Мариуполя, не то под Кальчиком, не то под Каранью справа ударила трехдюймовка. Успела сделать три выстрела: первый отлетел горохом от бронированного борта «Волхва», третий поджег крышу на «столыпинском» вагоне с лошадьми, но казаки сбили пламя даже не останавливая «вспомогач». А вот второй снаряд попал в штабной вагон. Убил денщика и разбил в щепу радиопередатчик — словно отомстил за расколоченный телеграфный аппарат в Волновахе.

Ближе к полудню подошли к Сартаны. Судя по карте город, был совсем рядом, может быть, вот с тех холмов можно было рассмотреть если не крыши домов, то трубы находящегося в предместье «Никополя-Провиданса».

Где-то на юге переругивалось две артбатареи: возможно, город снова переходил из рук в руки.

Но далее дороги бронепоезду не было: у выходного семафора поперек рельс лежал перевернутый паровоз. Убрать его, заменить полотно — недолгое дело, на полдня работы. Но вот его в распоряжении отряда не было. Да и какой смысл?

Андрей распорядился снять замки и прицелы с орудий, пулеметы, велел подготовить состав к подрыву. Подошел к радиостанции: нет, решительно ничего с ней уже не сделать.

Бронепоезд стал на запасный путь. В двенадцать Андрей осмотрелся вокруг, ожидая увидеть белую ракету. Но ее не было. Значит, самолет еще не прибыл.

Казаки дремали в залах ожидания, Андрей прохаживался по перрону, глядел на карманные часы, на циферблат, висящий над кассой — стрелки на нем давно замерли.

На лавочке у мастерской сидел одноногий путеец. Он курил трубку, вырезанную из кукурузного початка. Казаки с бронепоезда отсыпали ему махорки, поэтому с прибывшими он был без меры любезен.

— Э, как садять! Как садять! — кивнул он в сторону канонады.

— За город сражаются?

— Да то навряд. Город третьего дня Махно взял. Это корабли с моря по гавани и бирже лупят. А махновцы, вишь, отстреливаются.

Выходило, дороги не было не только вперед, но и назад.

Андрей вышел из здания вокзала, прошелся по улицам поселка, рассмотрел поля вокруг него. Вот это, пожалуй, можно хоть сейчас использовать как летное поле. Вот сейчас с юго-востока прилетит самолет, а он, Андрей, укажет ему место… Потом короткий отдых, и снова путь, Аккум и окончательное бегство — эвакуация… Надо бежать из этой страны, с этой планеты…

Но самолета не было.

Что было в телеграмме? Самолет должен был вылететь с рассветом, сюда он прилетел бы тогда ну пусть в одиннадцать дня — даже до полудня. Джерри обещал, что ожидать будет до четырех… Меж тем — уже начало второго, а самолета все нет.

Что с ним стало? Не смог вылететь? Потерпел катастрофу? Сбили над морем?..

И ведь уже никак не связаться с Новороссийском…

Время шло дальше, начало даже смеркаться.

Андрей торопливо посмотрел на часы. Неужели обманули? Неужели мир настолько плох, что и слово джентльмена ничего не значит.

В зале ожидания затопили печь. Андрей присел около нее.

— Зря вы, Ваше Высокоблагородие… — проговорил сидящий тут же урядник.

— Что зря?.. — удивился Андрей.