Люби СИ)

— Дис… принцесса… прости, пожалуйста, но да, хочу.

Дис склонила голову набок.

— Я верю, что ты не отрежешь мне уши…

Гномка посмотрела на Ветку, подумала.

— Ладно. Лицо, когда щеки отрастут, у тебя неплохое. Есть у нас небольшой секрет. Волосы у тебя негустые, и по корням вижу, не слишком красивые. Помогу и с цветом, и с самими волосами. Только чур, уговор.

— Какой?

— Как сможешь сесть в седло, поедешь в Дейл погостить, хотя бы недели на две. Хочу дать Эребору от тебя роздых.

— Договорились, — с облегчением сказала Ветка. Она и так собиралась в Дейл. И даже дальше. Не собраться туда было попросту невозможно. А договор с Дис давал шанс уехать, ничего не объясняя Торину.

Она должна была знать — наверняка.

Секрет Дис, предназначенный ее волосам, заключался в паре невзрачных кусков твердого мыла. Намылить голову следовало сперва одним, затем другим; и подождать с каждым зельем немного. Когда куски закончатся, Дис обещала дать еще. Затем гномка вправду срезала все светлые кончики, вполголоса костеря Ветку на чем свет стоит. Девушка только улыбалась. Как ни грозна была принцесса, она помогала.

Как ни грозна была принцесса, а узбад был грознее. И пока он не приходил. Ни разу.

Отчего-то после стрижки Ветка почувствовала себя лучше, как будто чище, хотя на голове остался буквально трехсантиметровый ежик волос. Натуральный цвет, надо же. Давненько не встречались.

Ветка вздрогнула, подумав, что Средиземье, вероятно, всю ее вот так вычистит. До самой что ни на есть натуральности.

Затем девушка полдня рылась в куче одежды, периодически на ней же и устраиваясь полежать; к счастью, практически любое платье было пошито так, чтобы она могла его надеть без посторонней помощи. Многие вещи скроили с запасом, видимо, надеясь ее откормить, но Ветка и за это была признательна. Много не мало, подпоясать всегда можно.

И к вечеру сделала вывод — пожалуй, хватит болеть.

Надо думать, как жить.

========== Глава 4. Ложь ==========

На следующий день, впервые за целых двадцать восемь суток, Ветка собралась выехать на прогулку.

Спросила у Фили новости из Дейла, о Барде.

Король снова правил, и зажившая рана его не беспокоила. Теперь он проводил много времени, упражняясь в конных и воинских забавах с рохиррим, которые все еще оставались близ города в положении желанных и дорогих гостей. Рассказывая, Фили проводил девушку до конюшен, устроенных в длинных подгорных галереях близ врат, поседлал лошадку и выехал вместе с Веткой на мохнатом полупони.

Получаса рыси на хрустком, вкусном морозном воздухе хватило; в глазах завертелись огненные круги, повело. Фили придержал Ветку за локоть и помог ей добраться обратно. Въехали; Ветка, бросив кобылу на принца, по стеночке побрела к Бильбо.

Девушка, уже много раз беседовавшая с хоббитом, знала, что Дис властно и неумолимо воцарилась в кладовках и подсобках, пекарнях и кухнях, как только прибыла, и его хозяйственному единоначалию пришел конец. Характерами они не сошлись, и, дождавшись свадьбы Кили, мистер Бильбо Бэггинс собирался домой.

— Кили и Тауриэль условились, что если она не вернется зимой, то на весеннее равноденствие посольство поедет сватать ее в Сумеречье, — говорил Бильбо, наливая крепкого чаю и намазывая булочку маслом, — вот тогда и я с ними. Мне охота еще раз глянуть на чертоги эльфов, а то я в прошлый визит так ничего и не посмотрел. А уж потом — домой, в Шир. Варенья нету, и повидла также, и даже домашнего мармелада либо пастилы предложить не могу. Но есть мед, и, если пожелаешь, Ольва, то вот — козий сыр.

— Омлет лучше, — сказала Ветка. — А может, и я с тобой? После Сумеречья? Посмотрю Средиземье, погощу в Шире. Судя по тому, что ты рассказывал, мне там понравится.

— Поехали, — серьезно сказал Бильбо, — я знаю отличную нору, которую можно незадорого сторговать. И там высокие потолки! Пять яблоневых деревьев на задворках… хорошая конюшня на двух пони. Огороды, конечно; но для огородов я сумею тебе нанять толкового помощника. И выезд на долинку у речки — это не тутошние пустоши, но уж покататься вдоволь вам с Зимой хватит. А может, и я какого конька куплю. Ты хоть и Верзила, а вот чувствую я — приживешься. Эх, добраться бы скорее!

Слегка окрыленная этой идеей и славной мысленной перспективой пяти яблоневых деревьев, наевшаяся и отдохнувшая Ветка отправилась к себе. Но по дороге передумала и, снова набросив роскошную меховую накидку, выбралась на хорошо знакомый балкон над Золотым залом.

Было не холодно по русским меркам, и все же равнина была покрыта снегом — только кое-где торчали кусты и клочки жухлой травы. Видно было, снег не глубок, но ослепителен. Ветка подумала, что и для следопытов отличное время — и орки наверняка временно отошли в свои пределы, восстанавливают силы и не пятнают сугробов, так как выследить их будет очень легко. Цепочки следов Зимы и полупони Фили были видны даже отсюда.

Водопад шумел так же мощно, и река блестела — силы мороза установить лед тут явно не хватало.

Накидка нежно грела. «Первая шуба, — подумала Ветка. — Первая шуба, подаренная мужчиной. Торином».