Люби СИ)

— Гаин! Мастер Гаин! Слыхал идею?

— Слыхал, мой король. Для Золотого зала такой трон сделаем?

— Для него. Самое ему там место будет!

— Слушаюсь…

Ветка слабо заулыбалась. Вот и от нее польза хоть какая-то.

— А на этих клинках нету яда или магии?..

— Мы же каждый проверим, — отозвался Гаин, молодой еще гном с четырьмя косицами на светлых волнах волос, и массой сверкающих зажимов, — никакого вреда не допустим, что надо, очистим в печах.

— Ага…

Торин, глянув на Ветку насмешливо, сказал:

— Это не работа. Это так, просто пометка. Иди, а то у тебя рука отвалится. Пришлю за тобой завтра, с самого утра. Придешь в Золотой зал, в подобающем одеянии. А сегодня покатайся, подумай. О жизни. Отдохни. Может, и снова хорошо спать будешь.

Ветка с удовольствием положила молоток и зашипела, растирая плечо.

— И вот еще что. Я решил разобрать тот тоннель, что ведет к третьему драконьему яйцу. Только это я и счел нужным сделать после вчерашнего разговора. Ты поняла?

========== Глава 6. Бремя короля ==========

Молчаливая и крайне насупленная Дис помогла Ветке выбрать платье и украшения, перерыв содержимое обоих сундучков: и светлого, и темного. Дис поначалу помалкивала, но было видно, до какой степени ей неприятно происходящее.

— Лучше бы уж делила ложе с Торином без замужества, — сказала она под конец, — хоть и не водится такого за подгорными правителями.

— Дис… я, может, и рада была бы, но не могу. Приедут эти… девушки, которых ты позвала. Все наладится. Торин просто хочет… хочет меня защитить. И я ему благодарна.

— Зато я нет, — сказала гномка. — Он даже не спросил совета. Пренебрег сестрой, и ради кого — ради иноземки! Не было такого, чтобы иноземка сделалась подданной подгорного короля. Без виры, голая, босая, никчемная…

— Я уеду в Дейл, — прошептала Ветка, — как договорились. Мне уже получше, честно. Дис, я попросту боялась выздоравливать, пока не пройдет полный лунный месяц. Боялась новолуния. Гэндальф говорил, что новолуние… эээ… может плохо на меня повлиять. А теперь я знаю, что силы ко мне окончательно вернутся. Да и не смогу я жить в Эреборе постоянно — все время думаю о лошадях, о ветре, о солнышке.

— И для восстановления сил рвешь сердце узбаду, — горько сказала Дис, — очень, наверное, здоровье-то поправляет. Я уж не знаю, что у тебя на душе, а только никого вернее и лучше ты не найдешь. Торину уж двести. Самый возраст жениться. Но все это время он холостяк — работал, вел народ в Синие горы, строил Чертоги Торина, отвоевывал Эребор. Ни единого дня для лени и слабости. Вот он каков. Только, может, с женщинами не так ловок. Трудно ему и приближать, и приближаться.

«Торин про сердце ничего не говорил».

— Дис, — переменила тему Ветка, — от твоего мыла кожу головы щипало.

— С головой так и должно быть, — сердито буркнула Дис, — это детское гномье мыльце, мы его щипачкой и зовем. Видела, какие у моих детей кудри? Одно для густоты и цвета, другое для быстрого роста. Ты по нашим меркам дите и есть, должно помочь. Хотя без волос — оно при твоем характере может и лучше. Сразу видно, какова натура.

— Ну да, у меня такая натура, что ух, — подтвердила Ветка, — да и мужчин видимо-невидимо, и со всеми ложусь…

Дис посмотрела иронично и грустно, и собралась, видимо, припечатать Веткину нравственность как следует, благо, стратегический перевес в виде рубашки Трандуила пока что был на ее стороне. Но дверь приоткрылась — в щель голову сунул Фили.

— Зовет Торин. В Золотой зал.

Дис с тяжелыми вздохами, а также вдруг оробевшая Ветка и с ними Фили прошли по гулкому коридору.

Ветка, хотя шла она и не замуж, но задним числом вдруг снова подумала, что не все Торин договорил. А она не все додумала. Привыкнув жить свободной, как птица — что от обязанностей, что от близких — Ветка не сразу оценила, что теперь станет неотъемлемой частицей Эребора. Но пятиться и сдаваться было поздно.

В золотом зале было десятка три доверенных гномов и гномок, все в парадной одежде, все, включая обыкновенно безоблачного Кили, насупленные и серьезные. Ветка второй раз чуть не попятилась, но Дис ухватила ее за одну руку, Фили за другую — так и занесли, самой можно было ногами не перебирать.

Такого ослепительного Торина Ветка еще не видела. На нем блистала корона с каменьями — настолько прекрасная и искусно сработанная, что затмевала мерцание залитого золотом пола. С плеч стекала мантия из драгоценного белого меха, а плечи обнимало тяжелое ожерелье, походившее больше на боевой нагрудник, изукрашенное в пару к короне.

И прочие гномы были наряжены в тяжелые, дорогие материи, меха, злато. Здесь же был и Бильбо Бэггинс, в белоснежной рубашке и аккуратном жилете, наглаженных штанах.

Хоббит улыбался.

— Подойди, — торжественно сказал Торин. — Балин?

Балин, развернув длинный свиток, заговорил: