Люби СИ)

Достали по хлебу, щедро промазанному маслом и проложенному сыром. Только Ветка вознамерилась укусить как следует, как к вою ветра прибавился и иной вой.

Ранк споро завернул свою еду, обнажил меч.

— Варги. Ольва, варги. Тут нам буран-то на руку, может, и не учуют. Костер туши.

Но варги учуяли. Первая страшная морда с зубами наружу и лютыми, словно вывороченными ноздрями, сунулась сквозь потоки снега и ветра. Ранк коротко рубанул.

— Ранк! — взвизгнула Ветка, — Может, ходу? По коням, и попробовать ускакать?

— Можно было бы, коли видно было б, куда! Доставай меч и дерись!

Ветка выдернула меч Дис. Сердце заколотилось, а разум запросил — «выключите ужастик»! Девушка не готова была сейчас к сражению, и руки, и ноги предательски тряслись.

— Вот оно как, — искоса на нее глянув, сказал Ранк, — наравне с мужами-то.

— Н-ничего… я сейчас…

Громадные серые туши ворвались на пятачок, окруженный останцами; Ранк изготовился встретить первого, но свистнула стрела — варг упал.

Крики, ржание коней — еще минуту назад казалось, что они одни на пустоши, и вот пространство заполнилось витязями.

— Тенгель! Рохиррим! — воскликнул Ранк. — Какими судьбами?

— Видели вас из Дейла, с башен, — сказал молодой принц, спрыгивая с белого жеребца. — Видели и непогоду, что надвигалась. Король Бард попросил встретить. Неспокойно — варги вот появились. Две или три стаи пришли, часть перебили мы, часть бродит. И откуда взялись? Здравствуй, Ольва Льюэнь! Так не наугрим ты, говоришь?

— Теперь наугрим, — улыбнулась Ветка. Поджилки перестали трястись, и девушка забросила клинок Дис на место.

— То-то же. Только что же ты от своих-то отказываешься? За гномьим золотом устремилась? — Тенгель и его дружинники спешивались, заводили коней так, чтобы укрыть от снега и ветра.

— Быстр же ты на слова, — сказала Ветка, — человека не зная, судишь. Или по себе, а? Если бы я не видела, как отважно вы бросились на выручку, тоже могла бы по гномьему золоту пройтись.

— Языкастая!

— А что, терпеть молча? Улыбаться и махать ручкой?

— Чего вы в Дейл? — спросил Тенгель; воины его споро насобирали сушняка, вытолкнули трупы варгов из круга останцев.

— Я через город поеду, — сказала Ветка, — и дальше. В Сумеречный Лес. Нет ли… новостей оттуда?

— Нет покамест, — сказал Тенгель, — проезжали эльдар до Эребора и назад, день этак на десятый-двенадцатый после битвы. До Горы и резвым ходом обратно, коней не щадя. Говорили, королю худо, ради него всадников испросили до Ривенделла и в Лотлориен — но это прямо сразу после битвы, когда Зеленолист тут был. Не близкий путь, но я дал людей. И коней, само собой. Такое дело. Не мерзнешь ты?

— Нет, мне тепло, только болела долго после битвы, поэтому трясусь.

— Я видел, как два народа тебя попросту забыли, — сказал Тенгель, — каждый пенял на иной, и в итоге так и непонятно было, куда делась. Искал только полурослик.

— И ты, — сказала Ветка, — я знаю. Спасибо.

— Да так уж вышло. И потом желал я с тобой побеседовать, да не пускали — говорили, плоха. Побыл так дней пять, посмотрел свитки, к коим гномы допустили, и уехал к Дейлу. Города хочу строить в Рохане. Изучаю, чем какой народ богат.

Эорлинги переговаривались, смеялись — отряд был невелик, но выставили дозорных. Ранк смотрел кинжалы и мечи, тут же, на камне, что-то ровнял молоточком, советовал, загораживаясь краем куртки от ветра. Точило и небольшой молоток у каждого гнома были с собой во вьюках, обыкновенно.

Тенгель же сел рядом с Веткой на валун, пригляделся, запахнул поверх ее собственного плаща своим. Протянул флягу.

— Крепкое. Будешь, Ольва Льюэнь?

— Не откажусь.

— Так ты замуж за кого из наугрим вышла? За этого?

— Нет… я не замужем. Торин сказал, это чтобы у меня дом был. Чтобы знать, откуда я — говорить, эреборская. Это… как посвящение в рыцари было. Дщерь Эреборова.

— А на деле откуда?

— Так и не расскажешь. Из дальних человеческих земель, — задумчиво сказала Ветка, — из Москвы, стольного града Российского.

— Да, не слыхал такого. Надо будет посмотреть карты дальнеземелья. А что не замужем?

— Вдова.

— Так что же ты, Ольва, к людям не прибилась?

Ветка подумала и честно сказала:

— А я вас не нашла! То эльфы, то гномы…

Тенгель рассмеялся.

— Стало быть, с гномами оказалось сподручнее? Или эльфы не звали?

— Не звали. Кобылу вот подарили только. А твой… отличный конь! Хорошо прыгает? Лопатка длинная, корпус короткий… засекал?

— Засекал, правое заднее по венцу. Клали глину, чтобы нога становилась тяжелее. Твоя молоденькая… крыть бы пора. Ее в косяк, а тебе бы по посадке — жеребца.

— Я сама жеребцов и предпочитаю, но вот привыкла уже. Хорошая она, не нравная, не шарахается, не закусывает. Выносливая.

— Мой закусывает. Поэтому обучил ходить вовсе без оголовья, ибо толку нет. В бой если — тогда железо на цепях.

— Мундштук?..

— Не понимаю, что речешь!

— Ну вот… с рычагами… рычажные удила, и с цепочкой?

— Ну да, они!

— И кстати, жеребцы жеребцами, но я думаю, что Зима побыстрее твоего…

— Азара.

— Побыстрее твоего Азара будет.

— Поскачем завтра?

— На что?

— Ну… на желание.

— Хм. Хорошо. Ты что желать будешь, коли победишь?

— А ты?