Любить и убивать

Она выбрала китайский ресторан у Никитских ворот. Когда он подъехал со стороны Пушкинской площади, то краем правого глаза просек ее «мерседес» на Малой Бронной. И неприметную «семерку» просек. Его «девятка» свернула направо, на Спиридоновку, прокатилась переулками, у Патриарших прудов выбралась на Малую Бронную и, завершив круг, встала сзади «семерки». Сырцов тщательно закрыл свою «девятку», подошел к незаметному «Жигуленку» и, наклонившись, заглянул в салон. Один человек за рулем, и все. Не таясь, Сырцов разглядывал его терпеливо, нагло и долго. Человек сидел не шевелясь и, положив руки на рулевое колесо, настойчиво смотрел перед собой.

Молод, накачан, коротко стрижен. Профиль невыразителен. И весь неинтересен, за исключением больших оттопыренных ушей, которые от напряжения окрасились в цвет пролетарского флага. Что делать ему сейчас – не знает. Сырцов садистски нависал над ним и молчал до тех пор, пока уши водителя не приобрели цвет любимого сырцовского вина «мукузани».

– Езжай отсюда, паренек, – после этого посоветовал Сырцов. Паренек панически молчал. – Дело ты свое сделал, узнал, что я встречаюсь в ресторане со Светланой Дмитриевной. А потом она поедет к себе домой, я поеду к себе домой. Так и доложишь своему бугру. Езжай, а?

«Семерка» вдруг взревела и рванула с места. Паренек так и не взглянул ни разу на Сырцова, который посмеялся и пошел в ресторан.

Опять удивился он тому, как может быть хороша сорокапятилетняя женщина. Порывисто, как девочка, и в то же время изящно поднялась ему навстречу из-за стола царица зала. Все тутошние мужчины (даже китайцы) украдкой смотрели на нее.

– До чего же я рада… – Она нежно улыбнулась и протянула ему руку. Для рукопожатия? Поцелуя? Он пожал ей руку и даже потряс. – Шокинг – ваше главное оружие?

– Мое главное оружие – десятизарядный пистолет "байярд".

– И еще игра в глуповатого простака, – добавила она. – Присаживайтесь, Бога ради.

Ее здесь хорошо знали. От желания угодить постоянной клиентке официант зверски щерился, считая, вероятно, что таким образом он улыбается. Расставив по столу емкости с побегами бамбука, черными яйцами, серыми акульими плавниками, лапшой, рисом и едкими до ядовитости соусами, он сипло и тихо (очень хотел угодить) сообщил:

– Все ваше любимое, Светлана Дмитриевна.

И осторожно, на носках двинулся за ресторанные кулисы.

Глядя на его удаляющийся толстый зад, Сырцов спросил, утверждая:

– Вы ему на чай «зелеными» отстегиваете?

– Зондируете почву насчет того, в какой валюте я намерена расплачиваться с вами? – вопросом на вопрос ответила она. Молодец дамочка. Но что-то слишком быстро решила овладеть командными высотами. Сырцов тухло посмотрел на нее, откинулся на стуле, вытянул ноги, засунул руки в карманы и, переведя взгляд на собственный скрытый рубашкой пуп, сказал без выражения:

– Мадам, если я соглашусь работать на вас, то все условия, я подчеркиваю – все – буду диктовать я. В том числе и условия оплаты. Так что зондировать, намекать, выторговывать, просить и те де, и те пе я не собираюсь. Но это если я соглашусь.

Она смертельно испугалась первых же его слов. А когда он после своего короткого монолога поднял на нее глаза, она была в панике. Потянулась через стол, коснулась долгой ладонью его предплечья, по-собачьи виновато попыталась заглянуть ему в глаза. Не сумела заглянуть, убрала руку, опустила очи к полу и залепетала сбивчиво:

– Очень, очень прошу вас простить меня. Вы неправильно меня поняли, я пошутила, попыталась пошутить и пошутила неудачно.

– Пошутили вы весьма удачно, – не согласился Сырцов. – Но на будущее советую осторожнее выбирать темы для ваших шуток. Я горд, как Конек-Горбунок.

– И так же всесильны, как он, – поспешно добавила Светлана Дмитриевна.

Что ж, бунт подавлен, теперь можно и поблагодушествовать.

– Вот такие шутки мне нравятся. – Он подобрал ноги, придвинул стул поближе к столу, принюхался. – Китайцы все это сами едят или на нас, русских, проводят полевые испытания?

Она не слушала его ахинею, она лишь видела его добродушное лицо и радовалась, что все обошлось. Поняв, что он кончил говорить, быстро-быстро стала выстреливать короткими вопросами:

– Значит, вы не отказываетесь, да? Чем я могу помочь на первых порах? Что вам для начала необходимо? И с чего вам удобнее начать?

– Стоп, – приказал он, и она тотчас умолкла. – На первых порах вы должны внимательно выслушать меня. Начну с вопросов. Вы сегодня звонили мне из телефона-автомата. Считаете, что ваш телефон прослушивается?

– Да, – твердо сказала она.

– Вообще или конкретно ваши разговоры?

– Вообще. Вероятнее всего, кто-то весьма интересуется деловыми контактами мужа. Но мне тоже не нравится, что мои приватные разговоры слушает непрошеный третий.

– Вы заметили, что за вашим «мерседесом» следует хвост?

– Хвост – это когда следят? – нервно догадалась она. – Нет, не замечала. За мной следят? Но зачем?

– Вот это я и хотел бы знать в первую очередь. И узнаю. Теперь вот что: мне необходимо осмотреть комнату Ксении. В связи с этим еще вопросы. Хотите вы или не хотите, чтобы о моей работе знал ваш муж?