Любить Не модно (СИ)

— Все мужики – козлы, Крис, — вдруг решает просветить меня мама, и я не сразу понимаю, к чему вообще это заявление. — Вот вообще не вижу смысла напиваться до обморочного состояния из-за того, с кем вы даже не смотритесь вместе. Серьёзно, Крииис! Кайл и ты?.. Пф, да это смешно!

— Тридцатисемилетняя тётка, говорящая как Барби, – вот что смешно.

— Что-о?

— Что-о? — повторяю её же тоном.

Вдыхает, поджимая губы:

— Ладно, если бы это был кто-то вроде Эштона Катчера, — мечтательно смотрит вверх. — Хотя, нет. Он слишком стар для тебя. Как насчёт Логана Лермана? Он красавчик.

Так.

Стоп.

А что вообще происходит?

Отлипаю от подушки и резко придаю позвоночнику вертикальное положение.

— Ты копалась в моём телефоне?! — со всем возмущением и тут же за голову хватаюсь. — Чёрт… Болит…

— Я принесу аспирин.

— Стоять! — тыкаю в сторону мамы пальцем, и та замирает, не успев и шага сделать. Смотрит на меня, будто в лёгком замешательстве прибывает! Будто копаться в телефоне дочери – абсолютно нормальное занятие!

Нет, ну в обычных семьях это может и считается нормальным: читать сообщения в мобильных своих детей, проверять контакты в поисках надписи «Дилер» и копаться в фотоальбомах, ища порнографию! Но у нас с мамой это просто неприемлемо!

— Мне собираться надо, Крис, — умоляюще глядит. — В салоне красоты за углом открыта вакансия визажиста, так что…

— Ты копалась в моём телефоне! — рычу обвинительно и вскакиваю на ноги. — Зачем ты копалась в моём телефоне?!

— Я не делала этого! Я вообще твой телефон в глаза не видела!

— Тогда откуда знаешь, что Кайл меня бросил?!

— Тот парень сказал!

— Что?! Кто?!

— Прекрати на меня кричать! Крииис! Мне неприятно!

Замолкаю на несколько секунд, пытаясь собраться с мыслями, крепко зажмуриваюсь и массирую подушечками пальцев виски.

И тут…

— Damn!!!

— Ах! Кристина?! — мама хватается за сердце, пытаясь играть в строгую родительницу. — Что я говорила тебе по поводу ругательств?!

— Чёрт… Чёрт! Чёрт! — запускаю пальцы в волосы и нарезаю круги по комнате. — Этот придурок! Этот фрик! Этот выскочка! Это он копался в моём телефоне! ВОТ КОБЕЛИНА!

Хотя… Как он смог его разблокировать?..

— Кристина!!!

— Да что?!

— С чего ты взяла, что Митя кобелина? — озадачено.

— Что? — во все глаза смотрю на маму. — Митя? О… Митя, значит? Только не говори, что ты с этим козлом подружиться успела!

Мама принимается нарезать круги следом за мной, скрипя старым паркетом:

— Он тебя на руках домой принёс! — лепечет в спину. — Сказал, что понятия не имеет, где ты так напилась, но если бы ты была совершеннолетней, он бы не стал напрягаться и просто выставил бы тебя за дверь кафе, в которое ты для чего-то явилась поскандалить.

Останавливаюсь у кровати, резко опускаюсь на матрас и прячу лицо в ладонях.

Чёрт… я вчера отключилась. Прямо там – в «Клевере»! Прямо на глазах у…

— Неееет… Вот я идиотка! Идиотка какая! — от стыдобы хочется саму себя придушить.

И кстати, почему болит копчик?

— Митя сказал то же самое, — тактично замечает мама, и я стреляю в неё гневным взглядом.

— Так может ты ему ещё и чайку выпить предложила?

— Я предлагала, но он отказался. Такой стесняшка.

Кажется, меня сейчас вырвет.

— Была бы я лет на пять моложе…

— Умоляю, не продолжай.

— … я бы…

— Хватит! — смотрю на маму с укором. — Мы сейчас реально этого гоблина обсуждаем?

— Гоблина? — хмурится. — Митя очень даже симпатичный парень. Никакого сходства с гоблином я не заметила.

{«Отпусти меня, придурок…} — завывала я вчера пьяным голосом, пока этот «симпатичный парень», взвалив меня на плечо, куда-то тащил. — {Отпустиии… я на тебя в полицию заявлю… за растление малолетних»!}

Боже… что я несла?..

— Убейте меня…

— Что? — не понимает мама. — Ах, да! Кстати, я представилась твоей сестрой, — и как дурочка улыбается, — объяснишь потом, как до этого «Клевера» добраться. Хочу ещё раз твоего спасителя поблагодарить.

— Только через мой труп! — Распахиваю шкаф, так что дверь едва с петель не слетает, хватаю полотенце и шагаю в ванную.

Горячая вода не помогает справиться ни с похмельем, ни с лихорадочными мыслями, разрывающими голову.

Холодная вода тоже.

Блин!

Хватаю банку с шампунем и почему-то разговариваю с ней, как с лучшим другом:

— А, впрочем, чего это я переживаю?.. Ну напилась я, ну притащил он меня домой. Ну познакомился с моей чокнутой мамашей… точнее с {сестрой}, и всё! Всё! Больше и ноги моей в том баре не будет, следовательно, и рожу выскочки мне больше не увидеть. Так что и думать тут не о чем… Я ведь права? — Киваю себе банкой с шампунем и довольно улыбаюсь. — Вот и отлично!

***

Ничего не отлично.

В десять часов утра, сидя за последней партой на уроке истории, всё, о чём я могла думать, так это о том, чтобы этот день поскорее закончился. А также о том, что мозг, оказывается, удивительным образом способен превращаться в липкую жвачку.