Люблю, скучаю… Ненавижу!

– Надеюсь, ты не поступишь так же безответственно? – Вопрошала мама, с беспокойством глядя на Вовку.

– Куда он, вообще, сейчас пойдёт? Чем займётся? – Разводил руками папа.

А Вовка в ответ лишь пожимал плечами.

Никто на всём белом свете не знал, почему Макс так поступил. Кроме меня. Мне казалось, что я понимаю его лучше кого либо, даже лучше своего бестолкового братца, который проводил с ним всё своё свободное время.

– Да отстаньте вы уже от Радова. Захотел и бросил, что тут такого? – Не выдержала я.

– Если кто-то из вас поступит так же, – предупредил отец, оглядывая нас с братом, имейте в виду, что помощи от нас вы не получите, будете всю жизнь мести дворы или таскать подносы в кафе.

– Кто, вообще, в наше время обходится без образования? – Мать отложила в сторону вилку. – Хочешь ты того или нет, но хоть какой-то диплом у тебя должен быть!

– Поэтому твой диплом, мама, валяется в ящике с документами с момента окончания тобой вуза? – Буркнул Вовка.

Впервые я его даже почти зауважала.

– Я никогда не хотела работать по специальности. – Возразила моя мать, переглянувшись с отцом. – Но зато у меня есть диплом. И он… он моя страховка на случай, если я останусь без работы!

– Твои мозги и наш отец – вот твоя страховка, разве нет? – Вова промокнул рот салфеткой и встал из-за стола. – И вообще, перестаньте цепляться к Максу. Я уверен, он знает, что делает.

– Владимир! – Грозно рявкнул отец.

Но Владимир уже гордо удалился в свою комнату.

– Ты наказан! – Неуверенно добавила мать.

И нарвалась на усталый взгляд папы. Оба понимали, что здоровенному детине, которому через полгода исполнится двадцать, они уже не указ.

Я улыбнулась сама себе.

Родители ничего не понимали. Вовка никогда бы не бросил учёбу: его мозг был устроен как двигатель отечественных Жигулей – крайне просто, и усовершенствование не было предусмотрено в ближайшие лет тридцать точно. Он пёр только вперёд или только назад – по накатанной.

И ещё мой брат прекрасно понимал, что нужно быть отчаянным и смелым, чтобы идти путём, который выбрал для себя Макс. Этот путь только для горячих сердец.

Никто тогда не знал, что задумал Радов, но я много подслушивала у двери комнаты брата, поэтому догадывалась, что он планирует открыть со временем своё собственное дело, поэтому и зарабатывает на стартовый капитал.

Макс работал много: утром курьером (я проследила), а вечером грузчиком на пристани. Один из банков дал ему смешную сумму в кредит под бешеные проценты, и на них он купил ржавую развалюху, на которой таксовал ночами.

Радов очень уставал – это видно было и по его бледному лицу, и по крепким мышцам, и по тому, что он уже дважды за эту весну уснул во время разговора с моим братом прямо на кресле в гостиной.

Мои чувства к нему никуда не делись, и я думала, что я одна в целом мире могу его понять. Но Макс так не считал. Он по-прежнему меня не замечал, и я была для него лишь мелкой занозой – младшей сестрой его лучшего друга, неуклюжей и забавной. А ещё по нему всё так же вздыхали все девчонки района – выбирай любую.

На носу уже маячили выпускные экзамены, и я дала себе зарок: если у меня не получится добиться его внимания, отправлю документы в различные вузы страны и уеду туда, куда получится поступить. И навсегда забуду Макса.

У меня оставался всего лишь месяц.

Вчера мы столкнулись с ним во «Фламинго». Ну, как столкнулись… Я услышала, что Вовка позвал его туда встретиться с симпатичными девчонками, и заявилась тоже.

– А ты что здесь делаешь? – Удивился Радов, столкнувшись со мной у бара, где я попивала коктейль. – Ты одна?

«Одна. Сижу вот, наблюдаю, как твоя ладонь время от времени ложится на талию той брюнетки с волосами до пояса».

– Да. Ищу, с кем бы познакомиться.

– Что пьёшь? – Он бесцеремонно взял мой бокал и попробовал содержимое.

– Безалкогольный, не переживай, папочка.

Но Радов всё равно угрожающе зыркнул на бармена.

– Езжай домой, пока твой брат тебя не увидел. – Посоветовал он мне, наклонившись к самому уху. – Ему не понравится, что ты здесь одна в такой короткой юбке и в такое позднее время.

«Хоть юбку заметил, и то хорошо».

Я чувственно, как мне тогда казалось, закинула ногу на ногу.

– Мне начхать на мнение моего брата. Я отдыхаю, где хочу. Я уже взрослая, ясно?

«Надеюсь, до него хоть сейчас дойдёт, что я уже женщина, а не ребёнок».

– Если ты уже взрослая, и хочешь с кем-то познакомиться в баре, то лучше сразу впиши свой номер телефона в меню местной кухни. Так будет быстрее. – Качнул головой Макс.

Боже, я ненавидела этот его взгляд. Снисходительный, почти отеческий. Ну, когда же он поймёт, что я больше не девочка с железяками во рту и ватой в лифчике? Все мои сверстницы давно расстались с девственностью и уже сменили по несколько парней, а я всё жду и жду, когда он обратит на меня внимание!

– Слушай, вали уже к своему Вовочке и вашим курицам, ладно? – Отвернулась я. – А меня оставь в покое.

– Карина, я тебе по-хорошему советую. – Шею обожгло его дыханием.

В баре было шумно, но мне хотелось верить, что он наклонился ко мне так близко не поэтому, а потому, что просто хотел быть ближе.