Любовь

Когда они ушли, наблагодарившись выше крыши, какой чудесный вечер и надо будет поскорее снова встретиться, а я прибрал в гостиной, убрал со стола, загрузил посудомойку и присел посидеть, то Линда с Ваньей уже спали в соседней комнате. Пить я отвык, поэтому ощущал коньяк внутри, точно теплое пламя, подогревавшее мысли, бросая на них отсвет безразличия. Но пьян я не был. Просидев неподвижно на диване полчаса, ни о чем особенно не думая, я пошел на кухню, выпил несколько стаканов воды, взял яблоко и сел за ноутбук. И когда он загрузился, открыл Google Earth. Медленно повернул земной шар, отыскал оконечность Южной Америки и медленно двинулся вверх, сначала на большом удалении, пока не увидел залив, врезанный в сушу, и нажал на зум, чтобы увеличить картинку. Показалась долина, по ней текла река, с одного берега высились отвесные скалы, на другой стороне она разветвлялась и растекалась по области влажных, видимо, земель. На краю залива, в устье реки, находился город Рио-Гальегос. Улицы, делившие его на кварталы, были как будто прочерчены по линейке. По размеру машин на улицах я понял, что дома невысокие. И в основном с плоскими крышами. Широкие улицы, низкие дома, плоские крыши, одно слово — провинция. Чем ближе к океану, тем все более редкая застройка. Пляжи у линии воды выглядели пустыми, не считая построек в гавани. Я снова уменьшил изображение и увидел зеленое свечение отмелей — они тут и там вдавались в море — и черноту, с которой начиналось глубоководье. Облака, висящие над гладью океана. Я двинулся вверх вдоль берега через этот пустынный ландшафт Патагонии, насколько я понимаю, и остановился у города Пуэрто-Десеадо. Маленького и с какой-то желтизной а-ля пустыня. Посреди города, почти не населенного, высилась гора и синели два озера, похожие на мертвые. На берегу расположился нефтеперерабатывающий завод и причалы с танкерами. Вокруг города лежал ненаселенный ландшафт, высокие горы с голыми склонами, редкие дороги вглубь, в чащу, редкие долины с рекой, деревьями и домами. Я снова уменьшил изображение и передвинулся в Буэнос-Айрес, в бухту с Монтевидео на другой стороне, выбрал место у самого океана и опустился на аэродром. Самолеты, как стая белых птиц, выстроились у терминала в шаге от океана, вдоль которого шла обсаженная деревьями дорога. Я двинулся по ней и дошел до чего-то, похожего на три огромных бассейна посреди парка. Что бы это могло быть? Я увеличил изображение. Ага! Аквапарк! Где-то рядом, насколько я знал, с другой стороны дороги, пересекавшей большое открытое пространство, где-то посреди него должен был быть стадион «Ривер Плейт». Бросалось в глаза, насколько он просторный: мало того что по краю шла беговая дорожка, но и между ней и трибунами еще было оставлено свободное место. Финал чемпионата мира семьдесят восьмого года, Нидерланды против Аргентины, едва ли не первое воспоминание о том, как я смотрю телевизор. Белые конфетти, безумное количество зрителей, аргентинцы в бело-голубой форме и голландцы в оранжевой на фоне зеленой травы. Второе подряд поражение Нидерландов в финале. Я снова уменьшил масштаб, нашел реку чуть выше и двинулся вниз по ее течению. Заводы по обоим берегам, набережные с подъемными кранами и большими судами у причалов, перекрестки с железнодорожными и автомобильными мостами. Несколько футбольных полей и тут тоже.

По мере приближения к центру города на реке появились прогулочные суда. Дальше начинался квартал разноцветных деревянных домов, это я знал. Ла-Бока. Ниже через реку тянулась однополосная дорога, и я решил двинуться теперь по ней. Сначала она шла вдоль гавани. По обеим сторонам были видны большие баржи. А всего в каких-нибудь десяти кварталах уже центр города с парками, монументами и великолепными зданиями. Я рассмотрел поближе район, где должен быть Театр Сервантеса, но разрешение оказалось слишком слабым, очертания расплылись в нечто серо-зеленое, так что я со спокойной душой выключил программу, сходил на кухню еще попить воды и улегся в кровать рядом с Линдой.