Любовь горца

– Нет! – Голос Филомены прозвучал жалобно: ей никак не удавалось почувствовать себя свободно в его объятиях, несмотря на все его попытки успокоить ее. – Это вы считаете меня лучше, чем я есть на самом деле. – Голос ее прервался, и она попыталась отвернуться. – Пожалуйста, извините меня, мой лэрд, но, кажется, мне пора уходить.

Лиам только крепче сжал ее, отказываясь отпустить.

– Не убегайте от меня, Мена! – Звучание этого имени на языке было слаще самого лучшего виски. – Не убегайте от наших отношений. От нас.

– Нет никакого «нас», – прошипела она. – Пожалуйста, отпустите меня и не устраивайте сцен, я вас очень прошу!

– Послушай меня, женщина, – приказал он.

И она подчинилась, хотя сдвинула брови и сердито нахмурилась, глядя на его ключицы.

Лиам стал говорить нежнее, его слова шли от самого сердца.

– Когда я говорил, что хочу, чтобы Рейвенкрофт стал вашим убежищем, я именно это имел в виду. – Его голос и руки стали мягкими, но он не выпускал ее из объятий. – Эти камни, они всегда будут здесь. Мой клан – у них есть сила и единство, они способны противостоять бесчисленным врагам. В этом месте можно строить новую жизнь, Мена. И этой ночью ее можно начать.

– Для меня нет новой жизни. – Она сказала это так тихо, что Лиаму пришлось напрячь слух, чтобы расслышать. – Для меня, для нас обоих будет лучше, если вы сейчас же прекратите, прежде чем вам и всем станет больно.

– Я не прекращу до тех пор, пока вы не прикажете, и, вероятно, не прекращу даже тогда, – признался Лиам и прижал ее как можно крепче, чтобы она почувствовала возбуждение, охватившее его тело, чтобы она ощутила пульс, бьющийся в паху. – Только скажи мне, что ты не жаждешь этого. Скажи мне, что ты не почувствовала той бури, которая между нами зародилась в самый первый день, когда мы встретились. Что в душе ты не поняла неизбежность наших отношений. Я с первого раза, как тебя увидел, понял, что моя судьба – заполучить тебя здесь, в этом тумане. И ты должна взять меня, Мена… всего меня. Требуй от меня, чего хочешь. Возьми от меня то, что я могу тебе дать.

От этих слов ее тело задрожало. Все мускулы напряглись и, казалось, затвердели внутри ее платья. Ее рука, прежде лежавшая осторожно на его плече, вцепилась в него, как будто она старалась удержаться на ногах.

Она подняла лицо, и стало видно, что зеленые глаза блестят от непролитых слез. Ее отчаяние удивило и потрясло его. Он ожидал всякой реакции на свои слова, но определенно не этой.

– Я… я должна признаться вам кое в чем, что сразу изменит ваше отношение ко мне.

Близкие слезы сделали ее голос еще тише, и Лиам сделал поворот в танце и вывел ее из круга музыкантов и танцующих в тень около пустого стола, на котором остались два пустых бочонка и множество высоких кружек.

– Что бы вы ни сказали…

– У меня был мужчина, – заговорила она, как в горячке, – там, в Лондоне, он…

Лиам прижал огрубевший палец к ее полным губам:

– Я знаю, – стал он успокаивать ее.

Филомена отодвинулась и отвернула лицо от его руки.

– Нет, не знаете. Вы не можете знать. Он уже заполучил меня, неужели вы не понимаете? Он делал мне больно, Лиам, но он меня не заставлял. Я ему это позволяла. Мне пришлось. Он совершал с моим телом, с моей душой такое, что это меня полностью изменило.

В Лиаме проснулся его демон, но он постарался его задавить.

– Скажите мне его имя, и я доставлю его окровавленный труп к вашим ногам.

Она покачала головой и отступила на шаг, увидев его гнев, отразившийся на лице.

– Нет. Нет, неужели вы не понимаете? Мой единственный шанс – стать другой, не собой. Вы знаете, что у меня есть тайна, ужасная тайна. Вы даже не представляете глубину моего обмана, его размеры. Вы не знаете, кто я… кем я стала. Если я расскажу, мне конец. – Последние слова она произнесла с трудом.

Лиам потянулся к ней и прижал к себе. Ему хотелось стереть все дурные воспоминания, удалить их из ее измученной головы. Уничтожить все ее страхи и победить всех ее драконов. Он хотел уничтожить того, кто причинил ей столько боли, заставил ее страдать. Только бы она дала ему возможность и средство сделать это!

Он не мог пойти войной, хотя именно таким было его первое желание, тогда вместо этого он постарался подарить ей некое подобие мира.

– У меня тоже есть свои тайны, барышня, ужасные тайны. В конце концов они обрекут меня на вечное проклятие. Давайте оставим наши тайны в прошлом, где им самое место, и воспользуемся моментом. Завтра будет завтра, вчера было вчера. А нынешняя ночь принадлежит нам.

Она пристально посмотрела ему в лицо, как будто не узнавая.

– Разве вы не помните, о чем мы говорили тогда, в часовне? Прошлое – это не просто прошлое, оно всегда с нами, оно делает нас такими, какие мы есть. За грехи, которые мы совершим сегодня ночью, нам придется отвечать при свете дня.

Лиам протянул руку и погладил косточками пальцев по нежному пушку ее щеки ровно под тем местом, где раньше был уродливый синяк.