Любовь и дружба в 6 "Ю"

Пес отвлекся от снега и подошел ко мне. Это был симпатичный взрослый ретривер – из тех, которых покупают маленьким детям. Добрый, послушный, миролюбивый пес с большими карими глазами и мягкой, чуть вьющейся шерстью. Он покачал хвостом, как бы говоря: «Привет-привет, а мы здесь гуляем», ткнулся влажным коричневым носом мне в ладонь, которую я протянул, чтобы погладить его, и пошел обратно, за лавку. Его хозяйке ничто не угрожало, да и неизвестно, что он предпринял бы, окажись иначе. Наверное, зализал бы обидчика насмерть.

– Его зовут Бантик, – сказала Долгорукая, – Бантик из Долины волшебных холмов.

Должно быть вид у меня был ошарашенный, потому что Долгорукая сначала очень серьезно посмотрела мне в глаза, а потом улыбнулась. Улыбка Долгорукой…

– Как у акулы? – встрял парень с разряженным телефоном.

Зрители зашикали на него, замахали руками. Молчи, мол, не лезь, когда не спрашивают.

– Почему – как у акулы? Улыбка была вполне такая… такая… ну… – замялся я, подыскивая верное слово. – Хорошая такая улыбка. Смешливая, понимаете?

– Бантик из долины чего?.. – произнес я, чувствуя, как от ее улыбки и последовавшего за ней смеха, у меня отнимается сразу все – и руки, и ноги, и даже голова.

– Из Долины волшебных холмов, – сказала Долгорукая, – это название питомника, в котором мы купили Бантика. Сразу видно, что у тебя нет собаки, Пустельков, иначе ты бы не удивлялся. Обычное дело.

– Почему Бантик?..

– А почему нет? – вернула Долгорукая. – Ты чего здесь? Живешь рядом или ко мне пришел?

Скрывать не было смысла.

– К тебе, – сказал я твердо. Долгорукая покачала ногой в ярко-красном сапоге и закусила губу.

– Надоело, – сказала она, – надоело все ужасно, понимаешь?

Я понимал. Мне тоже надоело, что все вокруг стало каким-то ужасно сложным, даже то, что еще вчера было простым и понятным, вдруг обрело загадочные формы.

– Я не нарочно села на твое место, – сказала Долгорукая, – так вышло.

– Я знаю, – ответил я. А что еще я мог сказать?

Чувствуй момент

Момент был подходящий. Я вдруг вспомнил мамин совет, который она давала не раз отцу: чувствуй момент. Раньше мне казалось это непонятным – как можно чувствовать момент? Чувствовать можно холод или жару, можно чувствовать, что у тебя болит зуб, или даже чувствовать, что тебя обязательно спросят на уроке, когда ты не готов! Но это были какие-то очень понятные для чувствования вещи, понимаете?

Зрители закивали. Это были сплошь взрослые люди, кроме девчонки, и они, конечно, понимали, что значит «чувствовать момент».

– Боль, жару или холод чувствует любое живое существо, – сказал мужчина с портфелем, – это естественные чувства, в них все просто. Но человек – существо совсем не простое, человек способен чувствовать самые неожиданные вещи. Чужую злость, например, чужое раздражение, даже если тебе улыбаются… чужую боль. Предчувствовать беду или наоборот радость, победу. Ты почувствовал момент?

– Да, – просто ответил я, – это был именно тот момент, который…

– Значит, ты повзрослел, – перебил меня мужчина. Он внимательно посмотрел на меня, открыл было рот, чтобы что-то добавить, но передумал и замолчал.

– Я почувствовал этот момент, – повторил я. – Долгорукая была немного другая, чем в школе. Какая-то… человеческая, что ли.

– Она и раньше была такой, – сказал парень с разряженным телефоном, – не ясно, что ли? Ее толкали, она падала и злилась. Очень по-человечески. Ее, может, избили даже – сам говоришь, что ссадина на лбу… это так…

– По-человечески?.. – закончила за не-го женщина с собакой.

– Глупо звучит, но да, именно по-человечески, – ответил парень, – не по-людски, но очень по-человечески. Люди, они такие. Я думаю снять про это видос. Про абьюз, буллинг и все такое. Как думаете, зайдет?

Женщина хмыкнула.

– Видос… – протянул мужчина с портфелем, – видос, абьюз, лонгрид, подкаст… человек, можно сказать, душу выворачивает, а этот туда же – видос ему. Что с вами такое вообще? Буллинг! Слово какое выдумали, гляди-ка! Из-де-ва-тель-ство! Вот, что такое ваш буллинг. Травля! Вот, что такое ваш абьюз. И сразу все выглядит проще и противнее, верно? А мы так не любим, нам так не надо, верно?

Мужчина с коляской поморщился.

– Да ладно, ладно, – миролюбиво ответил парень, – забейте. Ну так что там, с моментом?

Такая лёгкая дружба…

– Зачем ты…

– Зачем взяла Бочкина на слабо? – спросила она. – Не знаю. Просто так. Глупо вышло. Он дико испугался, кстати.

Да, я знал Бочкина гораздо дольше, чем она. Это был мой друг, о котором я знал чуть ли не больше, чем его родители. Я знал, что он испугался. Он никогда не делал таких вещей, ему бы и в голову не пришло. Дружить с ним было легко и спокойно – вот таким был мой Бочкин, пока не пришла Долгорукая.

– Дружить спокойно – это что-то новенькое, – сказала вдруг долго молчавшая старушка, – не понимаю.

Я и сам не понял. Никогда еще я не рассуждал о нашей с Бочкиным дружбе вслух, а теперь, когда заговорил, удивился не меньше остальных.

А вот Долгорукая поняла, кстати. Она все-таки была очень умная девчонка, как ни крути.