Любовь и дружба в 6 "Ю"

– Я Витя Долгорукий, – сказал я, – у вас моя сестра училась. Только сейчас она в другую школу перешла, а меня попросила сменку забрать. Она сменку забыла. Я только посмотрю в раздевалке и вернусь, хорошо?

И я приготовился пройти через турникет, но он не спешил открывать.

– Это какая сестра? – вдруг с интересом спросил он. – Младшая или старшая?

– Мы двоюродные, – соврал я, – одногодки.

– Одногодки, значит… – протянул он, – ясненько-понятненько. А зовут твою двоюродную сестру как? Уж не Леной ли?

– Леной, Леной! – обрадовался я. – Вы ее знаете?

Охранник хмыкнул.

– А как же, знаю, конечно. Ее тут вся школа знает. Оторва у тебя сестра, в смысле – оторви и брось, знаешь, как говорят?

– Не-е-ет, – протянул я, делая возмущенное лицо, – это вы, наверное, ее с какой-то другой Леной путаете! Наша Лена она отличница, ну, почти. И по поведению у нее все нормально. Мы прямо ею гордимся.

– Лена? Долгорукая? – уточнил охранник. – Длинная такая, волосы до пояса, блондинка? Она?

– Она, – ответил я и закусил губу – надо было придумать что-то, соврать, мол, наша Лена маленькая, толстенькая, рыжая, например, и кудрявая. А потом выспросить, что не так с этой их другой Леной, но теперь уже, конечно, было поздно.

– А что, – спросил я, – Ленка тут натворила что-то? Я-то, понимаете, в другой школе учусь, а сама она не рассказывает ничего. Ее если спросишь, как дела, она всегда отвечает: «Нормально». Так что я совсем ничего и не знаю о ее школьных делах.

Через турникет протиснулась сразу целая стайка девчонок. Все они с интересом поглядывали на меня и не спешили выходить. Было заметно, что разговор их заинтересовал.

Охранник помолчал. Девчонки сгрудились с другой стороны турникета и принялись делать вид, что читают объявления на большой пробковой доске. Там точно не было ничего интересного – конкурсы, реклама кружков и студий, правила пожарной безопасности. Но я радовался, что они не уходят, и я смогу расспросить и их.

– Я-то особо ничего не знаю, – сказал охранник, – я отсюда не отлучаюсь почти, но кое-что и сюда долетает. Например, что твоя сестричка облила краской входную дверь, когда ее отчислили. В отместку. Мы эту дверь потом неделю отмывали. А еще она выбросила ключи.

– Ключи?.. – не понял я.

– Связку ключей, – кивнул охранник, – тут уже мне влетело. Я на секунду отошел, так она связку со стола – цоп! – и бегом.

– А может, это не она? – предположил я, мне очень не понравилось, что выходки Долгорукой выглядят совсем уж гадко, и что я, как ее брат, тоже наверняка выгляжу в глазах охранника тем еще типом. Раз у меня такая сестра, пусть и двоюродная.

– Она, она, – сказал охранник, – больше никого и не было. Да и по камерам посмотрели – там все, как на ладони, парень. Камеру не обманешь.

Она сама упала!

Но тут на столе у охранника загудел телефон, и он кинулся к нему так, словно давно ждал звонка. Про меня он сразу забыл. Я постоял для приличия полминуты у турникета, но охранник больше не смотрел на меня. Он что-то тихо и уверенно говорил в телефон, а оттуда ему отвечали тонким сердитым голосом. Оставаться дольше становилось неприлично. Я отошел к дверям, и тут же девчонки, сгрудившиеся у стенда, потекли в мою сторону.

Это были самые обычные девчонки примерно моего возраста – одна из них, длинная и высокая, как каланча, взяла меня под локоть и потащила на улицу. Остальные пошли за нами. Я не упирался, просто шел, надеясь, что вот сейчас узнаю всю правду о Долгорукой. Девчонки всегда знают больше остальных, по крайней мере, в нашем классе точно.

– Ты правда Ленкин брат? – спросила длинная, оттащив меня достаточно далеко от дверей.

– Ну не сестра же, – ответил я грубее, чем следовало.

– Между прочим, грубить не надо, – сказала девчонка, – или у вас это семейное? Как тебя зовут, брат Долгорукой?

– Спиридон, – зачем-то соврал я, а может быть, мне не хотелось, чтобы они решили, будто я испугался, хотя вид у них был не очень дружелюбный. Особенно у этой длинной. У нее были близко посаженные маленькие глаза, высокий покатый лоб и тонкие злые губы над внушительным подбородком. Такой подбородок хорош, когда ты парень, но для девчонки – сущее наказание.

– Значит, Спиридо-о-он! – протянула она и улыбнулась. Другие глупо захихикали, словно по команде. – Ну, Спиридон так Спиридон. Передай своей сестре, что по ней тут никто не скучает, знаешь ли.

– Как же так? – воскликнул я. – Ведь она так долго здесь училась! Ай-яй…

Девчонки загудели. Длинная удивленно окинула меня взглядом.

– Слушай, – сказала она, – какое там долго? Всего-то с первого сентября. Но если бы ты был ее братом, то, наверное, знал бы. Ты, вообще, кто такой?!

– Ой, да что с ним говорить, – вдруг сказала другая девчонка с большими красивыми глазами и вздернутым носом. – Он же Спиридон!

Они снова захихикали.

– Между прочим, – сказала длинная, – нам неслабо влетело за дверь, Спиридон. За дверь, которую твоя долбанутая сестрица облила краской. И за ключи.