Любовь и проклятие камня

Капитан глянул на нее, наклонился, стал потирать ушибленную голень. С прекрасного лица слезла улыбка, и Елень подошла к Соджуну, наклонилась, но он вдруг прыгнул на нее, захватив в крепкое кольцо сильных рук, Елень только охнула и выронила свое оружие. Она смотрела на усмехающегося мужчину, а зеленые глаза искрились нежностью и задором.

— Обманул? — долетело до Хёну.

— А это не нарушает правил, — едва слышно ответил Соджун, и цепкий капкан превратился в нежные объятия любящего мужчины. Елень положила руки поверх мужских, улыбнулась. Провела ладонью по лицу, стирая пятнышко грязи. Соджун изловчился и успел поцеловать ладонь любимой, однако заметил стоящего в тени навеса над воротами Хёну, держащего свою лошадь под уздцы, и разжал руки, выпуская Елень. Та тоже заметила гостя, поклонилась и ушла. Соджун проводил ее взглядом и поспешил к другу.

— Так она не твоя наложница?

— Нет. Я люблю ее. Ты же знаешь!

— Тем более не понимаю, почему…

— Я хочу жениться на ней!

— Спятил? Как ты можешь жениться на такой…

— Какой? Она лучшая! Она одна!

— Но, Соджун!

— Хёну, я очень уважаю тебя, но ты меня не переубедишь и не изменишь моих представлений. Да, ты прав. Она могла бы просто делить ложе со мной… Но я, слышишь я, я так не хочу! Я хочу, чтоб она была моей!

— Вот какая разница…

— Разница есть! И эта разница такая же существенная, как и та, что в свое время не позволила тебе жениться на той девушке, а жена не разрешила взять ее в наложницы[7]!

— Ну ты сравнил! Хису́ была но́би[8]! Где это видано, чтобы дворянин женился на простолюдинке!

— Елень — дворянка! И я хочу, чтобы она жила в чести! — заявил Соджун.

Чхве Хёну и вовсе растерялся.

— Вы в глазах всего света…, — начал он и смолк.

Друг улыбался, и столько света было в этой улыбке! Так улыбается мать, объясняя недогадливому ребенку очевидные вещи.

— Брат, неужели ты до сих пор не понял? Мне плевать на то, что думают о нас. Моя честь, ее чистота всегда зависели только от моих мыслей и моих действий. А у тебя что? По-другому?

Хёну на это промолчал. Та женщина с мечом, которая иногда являлась ему во снах, была его Хису. Ей было семнадцать, когда Хёну увидел ее в первый раз. Она пришла снять мерки с его жены, пополневшей после очередных родов. Юная, гибкая, с глазами лани. И Хёну влюбился впервые в своей жизни. Девушка ответила взаимностью, но им не суждено было быть вместе. Жена, по натуре женщина тихая и кроткая, устроила грандиозный скандал. Свекровь ее поддержала. А потом Хису вышла замуж. Косу сменил пучок, но молодая женщина все так же приходила в дом мужчины, чьей наложницей не стала. Она обрела счастье в браке и перестала улыбаться господину…

Вот только Соджун не знает, чем закончилась эта история. А закончилась она трагично…

Что тогда нашло на Хёну, не объяснить. Однажды он пришел в дом к девушке, зная, что та одна… Срывал с нее одежду, повторяя, что, коль не сложилось быть вместе, они могут просто обманывать своих супругов, что такого? Но Хису плакала и защищалась, как могла. Он же… его позабавили ее жалкие попытки отстоять свою честь. Он не понимал ее поведение. Они же любили друг друга! Она даже согласилась стать его наложницей! Так в чем дело? Он наконец добрался до такого вожделенного тела, до этих желанных изгибов и прелестей, а вечером муж нашел Хису повешенной в сарае. Молодая женщина не смогла жить обесчещенной… Всю деревню долго лихорадило из-за этого события. Ужас был в том, что Хису ждала ребенка. Хёну этого не знал.

Он почти неделю беспробудно пил, никому не говоря ни слова, вот только… Жена обо всем догадалась и не простила. Она замаливала его грех в храмах, жертвовала деньги и вещи, заказывала молебны, прикармливала нищих, беспокоясь о душе мужа, но в спальню больше не пустила. Хёну вынужден был принять это. Именно поэтому он и согласился отправиться в Ханян, выполняя поручение губернатора, чтобы отвлечься и забыть, а тут…

Но случилось так, что история, которую так тщательно скрывал Хёну, стала известна Соджуну. Чхве Хёну выехал из магистрата, куда его вызвали. Он был зол, и оттого невнимателен. Злость была вполне обоснована. Ему предложили место его друга, капитана Ким, и именно из-за этого вызвали из провинции. Син Мён, стоя в стражнице, даже не смотрел на своего нового подчиненного, которому чиновник из палаты Наказаний зачитывал указ за печатью короля. С королем не спорят, поэтому капитан Чхве стоял, согнувшись в поклоне, и внимал указу, а скулы сводила злость. Когда-то Соджун спас ему жизнь, ведь та стрела, оставившая страшный след под сердцем, предназначалась ему. А теперь он должен занять его место?