Любовь на производстве

Только собралась отнести моему приятелю булочки, как появился Антон Палыч. Я побежала к Захиру, отдала заначку, а Антон стоял и так странно смотрел на меня…

А потом за утренними посиделками сказал:

– я смотрю, хлебники к тебе неравнодушны?

– Ну да, есть такое, – не без гордости констатировала я.

– Почему им булочки носишь, а мне нет? Я буду ревновать, – на удивление серьезно сказал Антон.

«Я бы многое отдала, чтобы ты начал меня ревновать», – подумала я, понимая, что этого никогда не будет. А сегодняшний случай – другой вид ревности, связанной с «тараканами» Антона. Ему же всегда хотелось быть единственным и неповторимым, чтобы все внимание концентрировалось только на нем, тем более той, которая бегала за ним как собачонка, не замечая никого вокруг. Самое смешное, что я все понимала, но не могла и не хотела что-то менять. Мне нравилась моя, хоть и мучительная и невзаимная, но любовь. Или одержимость? Для меня было не важно. Подобного чувства я давно не испытывала, а, может быть, и вообще никогда не испытывала. Это было как амок. А Антон – мой наркотик.

Глава 28. Увольнение

Работу в тот день мы закончили рано: было около трех часов пополуночи. И тут как будто со мной приключилось дежавю: снова мы с Замирой возвращались из кондитерского цеха, снова проходили «аквариум» и встретили Антона. Я почувствовала что-то неладное.

Мы сидели в столовой, занимаясь, как обычно, всякой ерундой: кто в телефоне, кто чай пил, кто общался с коллегами. Я нервно ждала Антона. Когда он вошел, по выражению его лица ничего нельзя было определить, но я все-таки поняла, что что-то случилось. Спросила:

– Зачем ходил в «аквариум»?

– Рыбок покормить…

– Ну я серьезно, зачем?

– Подписал заявление по собственному желанию.

– Как? Почему?

– Предложили написать заявление с открытой датой. И, если что, при первом моем промахе, пустить бумагу в дело. Сказал, что не буду такое подписывать. Тогда «посоветовали» увольнение. Вот и вся история.

– Нееееет, Антон, ну нет!

– Не расстраивайся ты так, Анастейша, я ж не умираю – будем видеться.

– Нет, не будем, ты все врешь! Знаю я эту историю: сначала вы пишите друг другу каждый день, потом через день, потом раз в неделю, потом раз в месяц, а потом у вас появляются новые увлечения, друзья и подруги. Нееееет, почему все так несправедливо?..

Я была жутко раздосадована и расстроена. Молодой человек взял мою руку в свою. Перерыв заканчивался – мне нужно было идти «на сухари». Я встала. Антон все еще не отпускал мою руку, потом наши пальцы заскользили, удаляясь друг от друга, и был момент, когда они едва соприкасались, почти как на картине Микеланджело «Сотворение Адама». А потом я ушла… Антон крикнул вслед:

– мне еще две недели отрабатывать. Я еле удержалась, чтобы не разреветься.

Две недели, естественно, пролетели как два дня. Кроме того, в последние смены Оксана почему-то решила не допускать Антона к его основной работе на «пирогах», а отправляла на более тяжелую работу – в хлебный цех. А наша бригада, если вы помните, в той части завода «сиропила» булочки. И вот настал последний рабочий день Антона. «На сиропе» стояла: я, Ира и Замира. У Нади был больничный.

Я знала, что Антон должен прийти, но он никогда не приходил заранее (работа не была исключением), всегда – в последнюю минуту. И вот, почувствовала спиной, что приближается. Внутри у меня все затрепыхалось: так и не смогла привыкнуть к его появлениям. Повернулась: он шел своей фирменной походкой. Издалека заметила на нем майку, но не обычную рабочую, а с каким-то принтом. «Что там изображено? Он и целующая его девушка? Вот черт, это же, наверное, его девушка! Конечно, я – балда!» – такой диалог в это время ураганом пронесся у меня в голове.

Парень подошел ближе, улыбка до ушей, весело поприветствовал ребят из хлебного. Мы с девчонками находились чуть дальше. Тогда Антон подошел и к нам, поздоровался и я, наконец, увидела, что у него изображено на майке: целующая его девушка – это Оксана. Антон для прикола сделал печать на майке со своей «любимой» бригадиршой. Потом, кстати, я у него спрашивала про судьбу этой вещи, сказал, что пригодилась в качестве половой тряпки. «Фух, значит, не его девушка, – выдохнула я. – Кажется, жизнь налаживается…»

Но вот закончилась смена. Мне была пора уходить, а Антон оставался работать еще два часа. Я уже находилась в раздевалке, а так хотелось побежать в цех и обнять его на прощание. Но, как обычно, не могла себе этого позволить… «Ну вот и все», – подумала я. Как у Майкла Джексона: «ну вот и все».

Трудно описать мои чувства в первые рабочие дни без Антона. Пропал всякий стимул ходить на завод. Я тешила себя только одной надеждой: доработать до лета и уйти. Когда мы катали рулеты – с грустью смотрела на раскатку «пироговой» бригады. Там стояла либо Оксана, либо новенький, очень тощий паренек Олег. Смотрела и почему-то думала: «как в нем только душа держится?» У Олега, конечно, не было тех ловких, музыкальных, артистичных движений…