Любовь ушами. Анатомия и физиология освоения языков

Но у такого качества слуха, как глубина, есть и другая сторона, даже более важная. Вы на поезде давно ездили? Что делают обходчики путей и вагонов? Они стучат по рельсам и по колёсам вагонов и слушают звук. Зачем? Чтобы услышать, нет ли трещин. Так же поступает музыкальный мастер, то же самое делает продавец в магазине посуды с фарфоровой чашкой или хрустальным бокалом: прежде, чем уложить покупку в коробку и вручить вам, он стукнет по каждому предмету палочкой.

Вывод: что мы слышим, когда слышим звук? Мы слышим, какова внутренняя структура предмета, однородна ли она, насколько предмет плотный или рыхлый и так далее.

Хорошо. Давно ли вы в последний раз прислушивались к звуку, наливая что-нибудь? Масло на сковородку, вино в бокал, воду в банку или в фильтр, молоко в миску для замешивания теста? Давно? В детстве? То есть вы уже утратили навык узнавания по звуку, полон ли сосуд, куда наливаете? Много ли осталось в бутылке? Нет? Отлично! А ведь и здесь слух сообщает нам (пользуясь тем, что собственно звучание мы получаем благодаря столбу или пузырю воздуха) какова внутренняя структура системы сосуд + жидкость + воздух: благодаря этому мы можем даже с закрытыми глазами не перелить через край. То же самое происходит, когда мы, не открывая крышку кастрюли, понимаем, как кипит суп и не пора ли уменьшить огонь.

Кстати об огне: кто умеет топить печь, тот по звуку определяет, прикрыть ли заслонку или наоборот, слегка приоткрыть.

Мы можем (ну… те, кто может) определить по звуку материал (металл ли это, и какой, или камень, дерево, стекло, бумага – и какая бумага…), размер предмета, его расположение в пространстве, удалённость… И так далее, и так далее. Зрение может обмануть. Близкий предмет может показаться далёким, неподвижный – подвижным, тень выдаёт себя за своего хозяина… Слух вряд ли обманет, но при условии, что он натренирован. То есть если ещё с детства (и именно в детстве) у вас был богатый звуковой/слуховой опыт.

Мой пятилетний сын недавно в оперном театре всё время спрашивал: папа, а это что звучит? (Кларнет, валторна, виолончель, челеста…) Но ещё важнее опыт восприятия звуков в повседневной жизни, причём звуков, исходящих не из электронных устройств, а издаваемых реальными предметами.

Такой опыт восприятия развивает, обогащает и дифференцирует слух, делает его тонким и умным. Уже это очень поможет вам при освоении языков. Но то ли ещё может слух, когда он переходит к восприятию речи!

Слух появляется у человеческого зародыша гораздо раньше остальных чувств. Мы рождаемся на свет, не имея никакого опыта осязания, почти никакого опыта зрения (кроме восприятия ритмичного (хотя и не всегда) чередования мягкого света с полной темнотой), зато с огромным слуховым опытом! Новорожденный не просто отличает человеческую речь от других звуков. Он различает голоса мамы и папы, и братьев-сестёр, и всех, кто рядом. Он наслушался музыки и сказок (если, допустим, мама рассказывала их старшим детям, то рядом был ещё один, невидимый, но внимательный слушатель), но также и ссор, и скандалов. При нём играл на скрипке старший брат – но при нём и врубали на полную мощность какую-нибудь металлику. Он (если повезло) слышал шум ветра в верхушках деревьев и рокот горного ручья, пение птиц и шум дальнего поезда. Но в первую очередь – разговоры, разговоры, разговоры… На родном – заметьте – языке. Или на двух.

Родившись на свет, ребёнок постепенно выходит из этой подготовительной стадии освоения языка и переходит к активной. Начинает работать (и развиваться) система сложных обратных связей между слухом и зрением, которая позволяет управлять собственными реакциями на речь близких и замечать их реакцию – как речевую, так и не-речевую – на собственную пока ещё неловкую речь. А. В. Марков в книге «Происхождение и эволюция человека» пишет: «Сознание малыша настроено на то, чтобы извлекать общую информацию об устройстве мира не столько из наблюдений за этим миром, сколько из общения со взрослыми. Дети постоянно ждут от взрослых, что те поделятся с ними своей мудростью. Когда взрослый передает ребенку какую-то информацию, ребенок пытается найти в ней некий общий смысл, объяснение правил, порядков и законов окружающего мира. Дети склонны обобщать информацию, но не любую, а прежде всего ту, которая получена от взрослого человека при прямом контакте с ним». Таким образом, язык можно назвать органом опосредованного восприятия окружающего мира, специфически человеческим модусом восприятия. (Из книги: А. В. Марков. «Происхождение и эволюция человека. Доклад в Институте биологии развития РАН 19 марта 2009 г.»)