Любовная капитуляция

Он подождал несколько секунд, и удары в дверь вновь

сотрясли весь дом. Эндрю выругался. Могло быть

только

одно

объяснение

столь

раннему

и

бесцеремонному визиту: Донован Мак-Адам решил с

ним разделаться. Но больше всего Эндрю боялся

испугать Энн.

—

Я сойду и погляжу, кто это. Ты иди к себе в

спальню и не выходи. Живее, Энн!

Она соскочила с постели, схватила одежду, и через

минуту ее уже не было в комнате. Эндрю вышел на

лестничную площадку, и первое, что он услышал, были

голоса служанки и Донована Мак-Адама.

—

Леди Энн изволит спать, сэр.

—

Пусть себе спит — нам нужен Эндрю Крейтон!

Спустившись на пару ступеней, он разглядел

незваных гостей. Их было пятеро, в их числе капитан

Скотт: тот стоял, широко расставив ноги и уперев руки в

бока. Сойдя еще на несколько ступенек, Эндрю привлек

к себе всеобщее внимание, но сам он смотрел лишь на

Донована. И вновь он уловил в нем нечто,

происхождения чего не мог понять: это была личная

ненависть.

—

Англичанин! — Ненависть слышалась в

каждом слове Донована. — Ты арестован!

Итак, опасения Энн подтвердились, а он упустил

время. Эндрю начал сходить вниз. Скотт встал на его

пути, поигрывая кнутом и злорадно ухмыляясь. Теперь

Крейтону уже не нужно было притворяться и терпеть

300

унижения; настал миг расплаты. Одной рукой он вырвал

у Скотта кнут, другой нанес ему стремительный и

мощный удар в солнечное сплетение. Капитан рухнул на

пол, и Эндрю, отбросив трофей в сторону, с легкой

улыбкой повернулся к Доновану.

—

Вы думали бежать, Эндрю? — с неожиданной

вежливостью и любезностью спросил его тот.

Внезапно наверху послышался звук торопливых

шагов, и внимание присутствующих обратилось к Энн,

уже одетой, с наскоро заколотыми волосами. Она была

бледна, и в глазах ее был ужас.

—

Эндрю! Лорд Мак-Адам, что здесь происходит?

—

Я предупреждал вас однажды, леди Энн, что

испытываю серьезные подозрения в адрес вашего

домоправителя. У нас имеются к нему несколько

вопросов, не терпящих отлагательств. Уведите его.

Эндрю успел бросить взгляд на Энн, прежде чем

покинул дом в сопровождении незваных гостей.

—

Что... что вы хотите сделать с ним?

—

Не стоит беспокоиться, леди Энн. Король всего-

навсего задаст ему пару-другую вопросов.

― Если вы считаете его шпионом, то отношение к

нему короля предопределено. А это значит, что Эндрю

ждет смерть, — еле слышно проговорила Энн.

— Он не умрет, если даст те сведения, которые нам

нужны.

—

А если он не знает того, что вы хотите от него

услышать?

—

Знает.

—

И все же, если не знает?

—

Это был бы самый плохой вариант для него. В

любом случае, английскому шпиону не место при дворе

301

короля. Почему вы так волнуетесь за него? В конце

концов, он всего лишь слуга... Не правда ли?

― Разумеется, слуга, но брат ему доверял, и он здесь

много сделал для дома, для меня... для Кэтрин.

Энн не подозревала, что последними двумя словами

оказала Эндрю худшую услугу, чем объявив во

всеуслышание, что он — английский шпион, потому что

Донован лишь укрепился в мысли, что Эндрю значит

для Кэтрин многое... слишком многое! Лицо Донована

вспыхнуло, зубы сжались. Он вычеркнет Эндрю из его с

Кэтрин жизни!

—

Лучше всего навсегда забыть о нем, леди Энн. У

вас будет еще много слуг. Самое время сейчас —

задуматься о благополучии вашего семейства.

Он

развернулся

и

ушел,

хлопнув

дверью.

Ошеломленная, Энн смотрела ему вслед, еще не осознав

до конца происшедшее. Нужно срочно что-то

предпринять, чтобы спасти Эндрю! Кто еще сможет

оказать влияние на Донована Мак-Адама, если не

Кэтрин? Если она не сумеет упросить его помиловать

Эндрю, то он обречен!

Быстро приведя себя в порядок, Энн бросилась на

конюшню. Сонный и ничего не понимающий конюх

быстро оседлал лошадь, причем она, в жизни не

повысившая на кого-либо голос, прикрикнула на него,

когда ей показалось, что он мешкает. Когда солнце

появилось из-за горизонта, Энн уже въезжала в

замковый двор. Она молила, чтобы Кэтрин была сейчас

одна и им удалось бы поговорить наедине.

19

302

Эндрю поместили в сырую, темную и мрачную

тюремную камеру; впрочем, подумал он угрюмо, едва

ли ему здесь придется долго пробыть. Еще один день на

свободе — и он был бы далеко, поминай как звали. Но

ночь, проведенную с Энн, он не променял бы ни на что...

даже на свободу.

Энн. Мысль о ней мучила его, потому что Крейтон,

зная ее беспредельную храбрость, понимал, что она

может пойти на все ради него. Один месяц, всего лишь

один месяц, и Энн будет обвенчана... Во что бы то ни

стало надо, было, найти выход, но в голову Эндрю

ничего не приходило.

В камере была лишь охапка соломы; расстелив плащ

поверх нее, он лег и укутался им. Эндрю, понимая, что

голова у него при допросе должна быть свежей,

постарался заснуть, и ему это удалось.

Кэтрин сидела у потрескивающего огня. За немногие