Любовная капитуляция

Энн не стала лгать, что не может в это поверить или

что не знает об этом.

—

Шпион... — эхом повторила она его слова.

—

Да, сударыня, рыцарь из Дорсетшира. Сэр

Уильям Френсис Эндрю Крейтон. Он был вместе с

Генрихом Тюдором в изгнании, причастен к первой

попытке Генриха занять престол, был схвачен, но бежал.

Бог его знает, как, — очень немногим удавалось

ускользнуть от Ричарда III.

Донован нахмурился. Он чего-то не понимал: Энн

была поражена, но что-то вроде гордости мелькнуло на

ее лице.

—

Завидная биография... в своем роде, — сказал

Мак-Адам. — На редкость умен и едва не обвел нас

вокруг пальца.

Энн взглянула ему в глаза.

314

—

И где же он сейчас?

—

Под стражей.

Энн закусила губу. Он жив... и он рядом. Ей

захотелось как можно скорее уйти, чтобы не выдать

себя. Если кто-то заподозрит, что она любит Эндрю...

Энн задрожала при одной мысли об этом.

—

Еще раз прошу прощения, что потревожила вас;

но мне хотелось все точно знать. Вы должны понять

меня, милорд, Крейтон был очень великодушен и верно

служил нашим интересам.

Энн поднялась.

Донован тоже встал, чтобы проводить ее к двери.

—

Леди Энн!

—

Да?

—

Вас... вас послала узнать о нем Кэтрин?

Энн удивилась.

—

Нет, это интересовало непосредственно меня. —

Она протянула руку, и Донован поцеловал ее. —

Спокойной ночи, милорд.

Она ушла, а его разрывали мучительные сомнения.

Правду ли сказала Энн? Неужели ее подослала Кэтрин?

А раз так, значит, она и в самом деле любит Эндрю

Крейтона!

Донован залпом выпил бокал виски, затем еще один.

Так или иначе, он должен получить ответ на свой

вопрос. С этой мыслью он повернулся и вышел из

комнаты.

20

Эндрю стоял перед Донованом в его кабинете. От

долгого пребывания в темноте его глаза никак не могли

привыкнуть к яркому свету, и от этого он щурился.

315

Однако он внимательно следил за Донованом: тот сидел,

откинувшись на спинку кресла, позади него горел

камин, но на огонь Эндрю смотреть не мог.

По кивку Донована один из его людей приказал

Эндрю снять камзол и рубашку. Тот подчинился,

отдавая

должное

проницательности

Донована:

шотландец хотел видеть его левое плечо. На лице

Донована появилась зловещая улыбка: шрам на левом

плече Крейтона был совсем свежим.

—

Одевайтесь, — приказал Мак-Адам.

Шотландец был одет с безукоризненным вкусом, на

поясе у него висел позолоченный, великолепно

украшенный кинжал. Донован был гладко выбрит.

Эндрю остро прочувствовал, сколь различно их

положение: на нем была одежда слуги, лицо обросло,

волосы спутались.

—

Сэр Эндрю Крейтон? — с издевкой спросил

Донован.

—

Да, милорд, — с полупоклоном ответил Эндрю.

—

Можете сесть.

—

Я постою, — ответил англичанин, испытывая

выдержку Мак-Адама: казалось, тот с величайшим

трудом сдерживал себя. Эндрю интересовало, что было

причиной раздражения Донована. — Прошу вас,

милорд, — сказал Эндрю спокойно.

Он небрежно осмотрел свои ногти, затем зевнул,

раздражая Мак-Адама еще больше.

Голос Донована звучал остро, как наточенное лезвие:

—

Вы до сих пор не повешены, сэр, по одной-

единственной причине: я желаю кое-что узнать от вас.

—

К сожалению, ничем не могу вам помочь. Но

если бы и мог, ничего бы не сказал. Вы человек не того

316

ранга, с кем бы я мог иметь дело даже под угрозой

смерти.

—

Завтра я передам вас в руки Якова. Надеюсь, вы

понимаете, чем вам это грозит?

Донован поднялся, с трудом сдерживая гнев.

Услышав это, Эндрю понял, что он — политический

узник, а, стало быть, последнее слово в его судьбе

должно принадлежать Якову Стюарту, враждебно

настроенному к Англии.

—

Не могу сказать, что доволен вашим

гостеприимством, — ответил он.

—

Король окажется еще менее гостеприимным,

смею вас заверить.

—

Это намек на пытки?

—

Да, — отозвался Донован. — Люди более

сильные начинали говорить после этого.

—

Роль истязателя вам очень к лицу, сэр, —

неторопливо ответил Эндрю, осознавая, впрочем, что

говорит неправду.

Но своего он добился: Донован уже достиг высшей

точки раздражения.

Слишком долго Эндрю отказывал себе в наслаждении

выплеснуть свой гнев. Кровь в нем закипела, ему уже не

хотелось думать и изворачиваться, ему хотелось

действовать.

—

Слушай, шотландец. Если бы я тебя встретил на

поле боя, ты бы у меня давно отправился к праотцам.

—

А давно ли ты ползал у меня в ногах? — не

остался в долгу Донован, делая шаг вперед.

Если бы не охватившее их неудержимое желание

излить злобу, они бы смогли оценить, что стоят один

другого. Но кулаки сжались, кровь ударила в голову.

317

Доновану не терпелось вычеркнуть Крейтона из своей и

Кэтрин жизни, однако в глубине его души зародилось

восхищение перед умом, силой и решительностью

противника. Мак-Адам левой рукой нанес удар по плечу

Эндрю; тот извернулся, так что удар пришелся вскользь,

и немедленно ответил правой. Удар пришелся в грудь

Донована, и человек менее крепкий оказался бы на полу.