Любовник леди Чаттерли

Hilda felt, as Connie once used to, his power of silence and distance.	Хильда почувствовала в нем, как когда-то Конни, покойную, отрешенную силу.
She saw his smallish, sensitive, loose hand on the table. He was no simple working man, not he: he was acting! acting!	Она видела его узкие, чувственные, легкие руки, расслабленно лежащие на столе, и сказала себе: нет, он не простолюдин, отнюдь, он ломает комедию.
'Still!' she said, as she took a little cheese. 'It would be more natural if you spoke to us in normal English, not in vernacular.'	- И все же, - сказала она, беря кусок сыра, - с нами вы могли бы говорить на правильном языке, а не на своем диалекте. Это уж точно было бы более естественно.
He looked at her, feeling her devil of a will.	Он посмотрел на нее и вдруг ощутил, что в Хильде скрыта неженская воля.
'Would it?' he said in the normal English. 'Would it?	- Вы так думаете? - перешел он на правильный язык.
Would anything that was said between you and me be quite natural, unless you said you wished me to hell before your sister ever saw me again: and unless I said something almost as unpleasant back again?	- Значит, вы полагаете, что наш с вами разговор может быть естественным? Ведь говорить-то мы будем одно, а думать другое. У вас на уме вроде того, что хорошо бы он провалился ко всем чертям к возвращению сестры. И у меня что-нибудь столь же для вас лестное.
Would anything else be natural?'	И это будет естественный разговор?
'Oh yes!' said Hilda. 'Just good manners would be quite natural.'	- Конечно, - ответила Хильда. - Хорошие манеры всегда естественны.
'Second nature, so to speak!' he said: then he began to laugh. 'Nay,' he said. 'I'm weary o' manners. Let me be!'	- Так сказать, вторая натура, - рассмеялся он. -Нет, с меня довольно хороших манер. Я чуть от них не спятил.
Hilda was frankly baffled and furiously annoyed.	Хильда была сбита с толку и возмущена.
After all, he might show that he realized he was being honoured.	В конце концов, должен же он понимать, что ему оказана честь.
Instead of which, with his play-acting and lordly airs, he seemed to think it was he who was conferring the honour.	А он не только не понимает, но этим кривлянием, высокомерием дает понять, что это им оказана честь.
Just impudence!	Какая наглость.
Poor misguided Connie, in the man's clutches!	Бедная Конни! Какая слепота! Ее заманили в капкан!
The three ate in silence.	Ели все трое молча.
Hilda looked to see what his table-manners were like.	Хильда нет-нет и бросит на него взгляд: умеет ли он вести себя за столом.
She could not help realizing that he was instinctively much more delicate and well-bred than herself.	И ей пришлось признать: врожденные манеры егеря куда более изящны, чем ее собственные.
She had a certain Scottish clumsiness. And moreover, he had all the quiet self-contained assurance of the English, no loose edges.	К тому же он обладал чисто английской чопорностью и аккуратностью.
It would be very difficult to get the better of him.	Да, с ним трудно будет тягаться.