Любовник леди Чаттерли

The other two waited.	Двое снаружи стояли молча.
'All I mean,' she said from her entrenchment, is that I doubt if you'll find it's been worth it, either of you!'	- Я хотела одно сказать, - донеслось из машины, -боюсь, очень скоро вы оба разочаруетесь друг в друге.
'One man's meat is another man's poison,' he said, out of the darkness. But it's meat an' drink to me.	- Что одному яд, другому - сладость, - отозвался из темноты егерь. - Для меня это не только сладость, для меня это жизнь.
The lights flared out.	Вспыхнули фары.
'Don't make me wait in the morning,'	- Не опаздывай утром, Конни.
'No, I won't. Goodnight!'	- Не опоздаю, спокойной ночи!
The car rose slowly on to the highroad, then slid swiftly away, leaving the night silent.	Автомобиль медленно въехал на шоссе, покатил в ночь, и скоро все опять стало тихо.
Connie timidly took his arm, and they went down the lane.	Конни застенчиво взяла его за руку, и они пошли по проселку обратно.
He did not speak.	Он молчал.
At length she drew him to a standstill.	Конни дернула его за руку и остановила.
'Kiss me!' she murmured.	- Поцелуй меня, - прошептала она.
'Nay, wait a bit! Let me simmer down,' he said.	- Подожди, дай приду в себя, - сказал он.
That amused her.	Это ее рассмешило.
She still kept hold of his arm, and they went quickly down the lane, in silence.	Она все еще держала его за руку, и они быстро шли вперед. Оба молчали.
She was so glad to be with him, just now. She shivered, knowing that Hilda might have snatched her away.	Конни была счастлива: Хильда ведь могла настоять на своем и увезти ее. От этой мысли она даже вздрогнула.
He was inscrutably silent.	Он непроницаемо молчал.
When they were in the cottage again, she almost jumped with pleasure, that she should be free of her sister.	Когда вошли в дом, Конни чуть не запрыгала от радости, что Хильды нет.
But you were horrid to Hilda,' she said to him.	- Но ты ужасно разговаривал с Хильдой.
'She should ha' been slapped in time.'	- Ее надо было шлепать в детстве.
'But why? and she's so nice.'	- Зачем? Она такая славная.
He didn't answer, went round doing the evening chores, with a quiet, inevitable sort of motion.	Ничего не ответив, он стал убирать со стола, двигаясь без лишней суеты, по привычке.
He was outwardly angry, but not with her.	Внутренне он злился, но не на нее.
So Connie felt.	Конни это чувствовала.
And his anger gave him a peculiar handsomeness, an inwardness and glisten that thrilled her and made her limbs go molten.	Злость очень шла ему: он был в такие минуты особенно красив, независим и даже блестящ. Конни смотрела на него, и коленки у нее становились ватные.
Still he took no notice of her.	А он все не обращал на нее внимания.