Любовник леди Чаттерли

Yea, even then the tenderest thing you could do for them, perhaps, would be to give them death. They can't live! They only frustrate life. Their souls are awful inside them.	Ведь их жизнь на самом деле - профанация жизни. Душа в такой оболочке испытывает адовы мучения.
Death ought to be sweet to them.	Смерть для нее - избавительница.
And I ought to be allowed to shoot them.'	Я просто должен получить разрешение пристрелить обоих.
'But you wouldn't do it,' she said.	- Но ты бы не смог их пристрелить.
'I would though! and with less qualms than I shoot a weasel.	- Смог бы. И пристрелил бы с меньшим угрызением совести, чем куницу.
It anyhow has a prettiness and a loneliness.	Куница красива, и не так много их осталось.
But they are legion.	А этим имя - легион.
Oh, I'd shoot them.'	На них у меня рука не дрогнет.
'Then perhaps it is just as well you daren't.'	- Слава Богу, что ты не можешь решиться на беззаконие.
'Well.'	- Да, не могу, к сожалению.
Connie had now plenty to think of.	Конни было о чем подумать.
It was evident he wanted absolutely to be free of Bertha Coutts.	Ясно, что Меллорс хочет бесповоротно избавиться от Берты.
And she felt he was right. The last attack had been too grim.—This meant her living alone, till spring.	И он, конечно, прав: поведение Берты чудовищно. Значит, ей придется жить одной всю зиму до весны.
Perhaps she could get divorced from Clifford.	Может, ей удастся за это время развестись с Клиффордом.
But how?	Но как?
If Mellors were named, then there was an end to his divorce.	На суде обязательно всплывет имя Меллорса. И это поставит крест на разводе.
How loathsome!	Какая тоска!
Couldn't one go right away, to the far ends of the earth, and be free from it all?	Неужели нельзя убежать куда-нибудь на край земли, чтобы освободиться от ненавистных уз?
One could not.	Нельзя.
The far ends of the world are not five minutes from Charing Cross, nowadays.	В наши дни любой край земли в пяти минутах от Чаринг-кросс.
While the wireless is active, there are no far ends of the earth.	Радио уничтожило расстояния.
Kings of Dahomey and Lamas of Tibet listen in to London and New York.	Царьки Дагомеи и ламы Тибета слушают передачи из Лондона и Нью-Йорка.
Patience! Patience!	Терпение! Терпение!
The world is a vast and ghastly intricacy of mechanism, and one has to be very wary, not to get mangled by it.	Мир - огромный, сложный и злокозненный механизм, и, чтобы избежать его сетей, надо вести себя хитро.
Connie confided in her father.	Конни решила открыться отцу.