Любовница

Поставив на место зубную щетку, я снова взяла в руки телефон. Горячая линия Джульетты. Скажет тоже!

На этот раз все будет по-другому. Он не Мэтью. Он — Ральф. И он особенный.

Мои пальцы сами набрали ответ:

Как можно скорее. Я тоже по тебе скучаю. Джульетта.

С влюбленностью всегда так: к тому времени, когда начинаешь понимать, что влюбился, уже слишком поздно.

В выходные моя энергия била ключом, подпитываемая мыслями о Ральфе. Я делала уборку и представляла, как все будет в следующий раз. Стоял мягкий золотой октябрь, солнца еще было достаточно. Я гуляла по берегу реки в парке и по-новому смотрела на деревья, которым предстояло пережить долгую зиму, на белок, на блики света на воде. Представляла, как мы, счастливые, будем бродить тут вместе, рука об руку.

Я ходила по магазинам, гадая, что бы такого ему приготовить, и на всякий случай держала телефон под рукой.

Во вторник я тщательно выбирала, что надеть в школу, и поймала себя на том, что весь день что-то тихонько напевала, выполняя свои рутинные обязанности.

Как только в старшей школе закончились занятия, я поспешила в класс, где проходили семинары. С утра я почти ничего не ела, и от возбуждения у меня сводило живот. По коридору я едва ли и не летела. Дверь в класс была открыта, мои коллеги, болтая, рассаживались. Я отыскала себе местечко и только тогда осмелилась наконец поднять глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.

Но его в классе не было.

Пытаясь успокоиться, я принялась глубоко дышать. Самое главное — не подать вида, не выказать свое разочарование.

Бородатый учитель естествознания вышел вперед:

— Боюсь, ребята, наш Ральф не сможет сегодня прийти. По семейным обстоятельствам. Он шлет свои извинения. Итак, — он выжидающе оглядел присутствующих, — кто хочет начать?

Я недоверчиво уставилась на него. По семейным обстоятельствам?

Я вздрогнула и подалась вперед. О чем он говорит? Семья? Какая семья? Что за дерьмо происходит? Я могла бы встать и уйти, сбежать на парковку и позвонить ему. Но не могла даже пошевелиться. Просто сидела с пунцовыми щеками и изо всех сил пытаясь привести в порядок мысли.

Собравшиеся открыли блокноты, кто-то шел вперед, чтобы, устроившись на краешке стола, как это обычно делал Ральф, прочитать свой рассказ или стихотворение.

Не помню, как я дотянула до конца занятия. Мой взгляд прилип к туфлям — новым черным туфлям, которые я так тщательно выбирала утром, гадая, понравятся ли Ральфу шпильки. Это сегодняшнее утро было в другой жизни.

Сохраняя безучастный вид, я слушала других, но не понимала ни слова. Мои мысли занимал только Ральф. Его глаза. Его улыбка, такая непосредственная, обращенная ко мне. Прикосновение его рук к моей коже…

Спокойно. «По семейным обстоятельствам» может быть все что угодно. Родитель. Брат. Племянница или племянник. С чего это вдруг у меня такое чувство обреченности?

В глубине души я уже знала. Только не хотела признаться в этом даже самой себе.

Я не торопилась, пока остальные разбирали свои пальто и сумки и выходили в коридор. Затем подошла к бородачу, проводившему занятие.

— Жаль, что у Ральфа что-то случилось, — сказала как можно более ровным голосом. — Надеюсь, ничего серьезного?

Он бросил на меня короткий косой взгляд:

— Анна повредила руку. И он повез ее в больницу.

И тут же отвернулся от меня, собираясь поговорить с кем-то еще.

Оливия Фрай, подойдя ко мне сзади, добавила:

— Всего лишь упала с лесенки на площадке. Но родители решили проверить, нет ли перелома.

— Анна? — В голове у меня все перемешалось.

Оливия кивнула.

— Да, Анна Уилсон. Второй класс. — Она не сводила глаз с моего лица. — Дочь Ральфа. Ты разве не знала? Да и с его женой — миссис Уилсон — ты тоже наверняка встречалась. Она часто бывает в нашей библиотеке, занимается там с учениками.

Я смотрела на нее невидящим взглядом.

Миссис Уилсон. Его жена?

— Это ужасно, — заикаясь, выдавила я наконец.

— Ой, да брось, даже не сомневайся, с Анной все будет в порядке. Просто захотели сделать рентген.

Оливия повернулась и вскоре исчезла в коридоре, присоединившись к компании, которая после занятий любила заглянуть в паб. Я смотрела ей вслед с разрывающимся на части сердцем, ощущая себя полной дурой.

Анна Уилсон. Его дочь.

Но почему же он ни разу не упомянул о ней? Почему не сказал, что у него есть жена?

Он позвонил поздно вечером.

— Я разбудил тебя? — спросил почти шепотом.

Интересно, где он сейчас находится? Спрятался в укромном уголке дома, подальше от жены, и тайком звонит мне? От этой мысли мне стало тошно.

— Как Анна? — Мой голос был неестественно натянутым.

— В полном порядке. — Он вздохнул. — Небольшое растяжение, хотя и это неприятно. Прости, дорогая. Конечно, нужно было рассказать тебе все с самого начала.