Любовница

Я познакомилась с ним благодаря Мими, моей сумасшедшей начальнице. На самом деле мы вместе управляли местной публичной библиотекой. Как выяснилось, она наняла меня, чтоб привнести свежую кровь и встряхнуть персонал. В развевающейся винтажной одежде, с непослушными волосами, отдельные прядки которых были покрашены в голубой и розовый цвет, Мими непрестанно вела нас в бой против угрозы закрытия. Она доставала местные компании, чтобы те оплатили нам новые стулья, столы и стеллажи для детской секции. Мастерская по ремонту оргтехники согласилась отдать нам списанные компьютеры и обслуживать их.

Затем она объявила, что собирается запустить программу вечерних мероприятий, хотя мы и так работали допоздна. Прежде чем я узнала об этой ее идее, оказалось, что я назначена ответственной.

Я старалась изо всех сил. Организовала группу любителей чтения. Неважно, что на первое собрание пришли только три человека и лишь один из них прочитал книгу, которую мы собирались обсуждать. Я устроила показ старого фильма и нашла деньги на дешевое вино и закуски. Средний возраст собравшихся был около семидесяти, но с чего-то надо было начинать. Местная художница согласилась на неделю разместить у нас свои шедевры, а затем бесплатно прочитала лекцию о технике, в которой написаны картины. В общем, чем дальше, тем скучнее.

Однажды Мими отозвала меня от стеллажей, где я раскладывала возвраты.

— К тебе пришли с запросом на мероприятие, — сообщила она с загадочным видом. — Уверена, тебе понравится.

У стола, разглядывая потолок, стоял молодой мужчина. Здание библиотеки, построенное в викторианском стиле, сохранило некоторые причуды того времени — от искусственных деревянных панелей в кабинете наверху до балок и стропил в стиле Тюдоров на нашем этаже. Нормальные люди даже не замечали эти особенности.

Мужчина — он был высок, со свободно ниспадающими волосами и в еще более свободной одежде — казалось, витал в своих мыслях. Понятно, почему он так взволновал Мими. Бунтарь. Романтик. Вполне в ее вкусе.

Когда я подошла, он обернулся и, улыбаясь, протянул руку:

— Ральф Уилсон. — Его голос был нечто: богатый и сочный. Рука оказалась теплой, с нежными пальцами. Рука художника. — Поэзия, — добавил он.

В растерянности я смотрела на него во все глаза. Мне было двадцать шесть, но уже несколько лет не имелось постоянного бойфренда, и, честно говоря, я потихоньку привыкала к мысли, что останусь одинокой. И вдруг эта уверенность испарилась.

— Поэтические вечера. — Его улыбка стала шире, когда он посмотрел на меня красивыми темно-карими глазами. — Мими говорит, что именно у вас надо спросить разрешение. Хелен, да?

Я увела его в тихую часть библиотеки, где мы могли поговорить, не беспокоя читателей. Мими сделала вид, что страшно занята сортировкой заказов, но находилась достаточно близко, чтобы мы все время оставались в поле ее зрения. Каждый раз, поднимая взгляд, я обнаруживала, что она наблюдает за нами с приводящей в бешенство ухмылкой.

Как только он ушел, унося пачку бумаг о политике библиотеки и бланки на проведение мероприятий, она бросилась ко мне:

— Ну как?

— Было бы из-за чего так волноваться. — Я сложила папки с информацией, собираясь убрать их на место. — Хочет проводить у нас поэтические чтения, но пришел в ужас, когда я сообщила, сколько мы берем.

Она отмахнулась от моих слов:

— И что из того? Можно сделать исключение. Поэтические чтения! Вот таким мероприятиям и должна давать кров библиотека.

Я прищурилась:

— Неужели? Никаких исключений. Разве не так ты сказало тому человеку из Больницы скорой помощи святого Иоанна?

— Там другое. — Она подмигнула мне. — Ральф Уилсон. Звучит великолепно. Обручальное кольцо есть?

— Не обратила внимания, — солгала я.

— Ты безнадежна, — фыркнула она. — Он профессиональный поэт?

— Учитель литературы. В школе.

— Прекрасно! — Мими сияла. — Партнерство с образованием. Одна из наших целей. Давай-ка вот что сделай. Позвони ему. Скажи, что если он гарантирует, скажем, человек двадцать, то мы предоставим ему помещение. Безвозмездно. Скажи, в качестве эксперимента.

Я взяла папки и отправилась в наш офис.

Через несколько секунд появилась Мими.

— Я вот тут подумала, — заворковала она, если захочешь надеть на вечер поэзии что-нибудь из моих вещей, просто скажи. Ладно?

Я оглядела свои черные джинсы и темно-синий свитер, что-то вроде моей повседневной рабочей униформы, затем перевела взгляд на разноцветный наряд Мими.

— Спасибо, Мими, — поблагодарила я ее. В самом деле, спасибо. Но я как-нибудь сама.

В тот первый вечер поэзии Ральф, казалось, нервничал. Длинные пальцы все время поправляли волосы. Он облизывал пересохшие губы. Я не стала суетиться, просто старалась помочь ему, чем могла.

На подиуме появился маленький столик, а на нем — графин с водой и стаканы. Давая ему время настроиться на выступление, я развлекала тех, кто пришел пораньше, ничего не значащими разговорами на отвлеченные темы. И перед самым началом вечера сказала Ральфу, что выглядит он потрясающе.