Любовные драмы русских принцесс. От Екатерины I до Николая II

В европейской поездке было много интересных для Ольги Николаевны наблюдений. Ей предоставилась возможность увидеть разницу между прогнившими западными монархиями и русским православным самодержавием, идея которого была рождена в июле 1157 года Явлением и Откровением Пресвятой Богородицы великому князю Андрею Юрьевичу на развилке Владимирской и Суздальской дорог, князю, получившему прозвание Боголюбского за внедрение в жизнь этой светлой идеи.

Ольга Николаевна стала свидетельницей спора с её отцом, императором Николаем I, короля Фердинанда II Неаполитанского.

Фердинанд II. Художник Джузеппе Бонолис

Она вспоминала:

«Король был огромный, настоящий колосс. Он был воспитан как все бурбонские принцы до революции 1789 года и так же, как Людовик XIV, был уверен: „Государство — это я“. Он думал, что Папа является воплощением абсолютной власти, и открыл ему своё сердце. Как глубоко было его удивление, когда Папа сказал ему, что считает себя первым слугой своего государства и для него прежде всего долг, а потом уже собственные удобства и развлечения. Он был очень смущен и признался, что был воспитан в ложных идеях и ложных представлениях. Он старался во всем подражать Папа. Надо считаться с этим, когда оцениваешь его личность или говоришь о тех ошибках, которые были сделаны в его правление. В глубине души это был честный человек. Когда мы после месяцев пребывания в Палермо поехали через Неаполь, мы несколько раз имели возможность убедиться в его деликатности и дружбе к нам. Он приходил, только когда Мама приглашала его, и каждый раз, когда говорилось о Папа, он сиял и называл его своим образцом для подражания».

Годы спустя «певец русской монархии» Лев Александрович Тихомиров в книге «Монархическая государственность», снова выражая взгляды императора Николая I, о которых говорила Ольга Николаевна, написал: «Идея монархической верховной власти состоит не в том, чтобы выражать собственную волю монарха, основанную на мнении нации, а в том, чтобы выражать народный дух, народный идеал, выражать то, что думала и хотела нация, если бы она стояла на высоте собственной идеи».

А ещё позднее, уже в послереволюционные годы, мыслитель русского зарубежья Борис Башилов в монументальном труде «История русского масонства» отметил: