Пусть читатель представит себе мои чувства. Я не в силах более сделать ни одного возражения, слабость удерживает меня в постели. Мне кажется, будто я лежу на иголках. Баронесса подходит к стеклянной двери, и я с трудом скрываю мое крайнее беспокойство. Одно счастливое препятствие внезапно успокаивает меня: виконт заперся в кабинете, значит, маркиза вне опасности! Нет, увы, нет, эта предосторожность не спасет ее! Госпожа де Линьоль дает госпоже де Фонроз ключ...
Едва баронесса вошла, до меня долетели слова: «Да, это довольно красивое лицо, я его знаю. Нет... Да... Нет... А впрочем... Да-да... Так-так... Нет, я даже не осмеливалась подумать о такой дерзости... Это было бы невероятным. Проснитесь, очаровательный молодой человек, виконт, присоединитесь к нашему обществу, я дам вам руку».
Ей пришлось поддерживать виконта, потому что госпоже де Б. так хотелось спать, что она еле держалась на ногах.
Тот, кого хоть раз в жизни внезапно подняли после очень крепкого сна, испытал на себе состояние, которое я попытаюсь описать. Нельзя просто так перейти от глубокого забытья к жизни. Глаза открываются, но их застилает густой туман; ухо слышит, но улавливает только часть долетающих до него слов и искажает их. В особенности велико смятение ума; в голове еще витают видения, оставшиеся в нем после внезапно прерванного сна, и вместе с ними какие-то совершенно чуждые идеи, которые ему внушает жестокий собеседник. Именно в таком состоянии человек смотрит, не видя, слушает, не слыша, говорит, не думая. Прошу вас, не ждите, чтобы я объяснил вам, какое безотчетное побуждение заставляет тогда двигаться тело, лишенное души.
Вот какой к нам вошла маркиза, которую поддерживала или, вернее, тянула за собой госпожа де Фонроз.
Маркиза осмотрелась и бросила на всех изумленный взгляд. Что поразило ее? Возможно, ей казалось, что она еще во власти сна? Губы пробормотали несколько бессвязных слов, веки после первого усилия снова сомкнулись. Она подняла руки и с усилием разлепила отяжелевшие веки. Госпожа де Б. еще раз взглянула на призрак, присутствие которого поразило ее. Наконец она вполне пришла в себя, пытливый взгляд убедил ее, что все это не сон, что она действительно попала в руки своей злейшей неприятельницы. Впрочем, всегда проще было напасть на госпожу де Б. врасплох, чем испугать и смутить ее. Она сама пошла в атаку. Баронесса получила первый удар.
Маркиза
. Хотя сон был мне нужен больше, чем чей-нибудь визит, я в восторге, я восхищен тем, что вижу вас, баронесса.Баронесса
. Вы в восторге? Сильно сказано. Господин виконт преувеличивает...Маркиза
. Баронесса так скромна...Баронесса
. Виконт так вежлив!Графиня
Баронесса
Маркиза, удивленная словами графини, взглядом просит у меня объяснений. Я хочу шепотом сказать ей, в чем дело, но баронесса меня опережает.
Баронесса
Маркиза
. Баронесса, вы, пожалуй, заставите меня поверить вашим словам: никто лучше вас не может судить об этом, ваше одобрение стоит тысяч других. Ваш опыт...Баронесса
Маркиза
Баронесса
. Оскорбили? Ничуть!Маркиза
Баронесса
. Не досадуйте, беда невелика.Фоблас
. Я слушаю, страдаю и жду.Графиня
Граф
. В толк не возьму, из-за чего вышла ссора. Вижу только, что у всех вас души неспокойны.Баронесса
Граф
. Наконец понял! Вы разделяете мое мнение! Дело идет о страстишке этой мадемуазель.Графиня
. Баронесса, вы осмеливаетесь обращаться таким образом в моем доме с человеком, которому я многим обязана!Баронесса
Графиня
Граф
Фоблас
Графиня