Люди Бездны

– Как-то раз, когда я был тут раньше, я обнаружил вот там – что бы вы думали? – целую груду свиных ребер, – сказал мне Шустряк. Под «вот там» он имел в виду бак, где всякую заразу поливали дезинфицирующим раствором. – Ребра были что надо, с кусками мяса, и я схватил их в охапку и ну за ворота, носился по улице и искал кого-нибудь, кому можно их отдать. И как назло, ни одной души. Я метался как сумасшедший. Смотритель побежал за мной, решив, что я собрался дать деру, но тут на улице показалась старуха, и я вывалил все это добро ей в передник.

О Благотворительность, о Филантропия, сойдите в ночлежку и поучитесь у Шустряка. На самом дне Бездны он совершил деяние абсолютно бескорыстное, которое сделало бы честь людям, никогда к Бездне не приближавшимся. Даже если старуха подхватила какую-нибудь заразу от этих «свиных ребер, что надо, с кусками мяса», это не умаляет красоты его поступка. Хотя, как посмотреть… Однако мне самым примечательным показалось то, что бедный Шустряк «заметался как сумасшедший» при мысли, что может пропасть столько добра.

По правилам работных домов человек, который пришел туда, должен провести там две ночи и один день, но я увидел достаточно для моих целей и сполна рассчитался за похлебку и койку, а потому приготовился удрать.

– Слушай, давай слиняем отсюда, – обратился я к одному из товарищей по работе, показывая на открытые ворота, в которые въехали дроги.

– И заработать четырнадцать суток?

– Нет, просто улизнуть.

– Я пришел сюда передохнуть, – ответил он благодушно. – Еще одна ночь под крышей мне не повредит.

Все они держались того же мнения, и потому пришлось мне «линять» в одиночку.

– Тебя никогда больше не пустят сюда, – предостерегли они меня.

– Невелика беда, – ответил я с энтузиазмом, которого они не могли понять, и, выскользнув за ворота, я побежал по улице.

Примчавшись прямиком в свою комнату, я переоделся, и меньше чем через час после своего побега я уже был в турецкой бане, выгоняя вместе с потом из пор всех микробов и прочую заразу, которая могла проникнуть в мой организм, и жалел, что не в силах выдержать температуру в сто шестьдесят градусов вместо ста.

Глава х Хождение с флагом

«Ходить с флагом» означает всю ночь скитаться по улицам; и я, подняв это символическое знамя, отправился бродить по городу, чтобы увидеть все, что удастся увидеть. Мужчины и женщины слоняются по ночным улицам повсюду в огромном городе, но я выбрал Вест-Энд, решив начать свои странствия с Лестер-сквер и двинуться по набережной Темзы к Гайд-парку.

Когда в театрах закончились спектакли, дождь лил как из ведра, и блестящая публика, выплеснувшаяся из дверей увеселительных заведений, бросилась искать кебы. Улицы были запружены кебами, но по большей части уже занятыми; и тут я стал свидетелем отчаянных попыток разных оборванцев, взрослых и мальчишек, заработать себе на ночлег, добыв кеб для леди и джентльменов. Я намеренно использовал слово «отчаянных», поскольку эти несчастные бродяги ради того, чтобы заполучить койку, рисковали промокнуть до нитки, и, как я заметил, большинство из них промокнуть-то промокли, а вот на ночлег так и не заработали. А провести ненастную ночь в мокрой одежде тем, кто истощен и мяса-то не ел неделю, а то и месяц, – одно из самых суровых испытаний, которые могут выпасть человеку. Сытый и хорошо одетый, как-то раз я целый день путешествовал в шестидесятиградусный мороз[11], и, хотя приятной такую поездку не назовешь, это сущая ерунда по сравнению со страданиями тех, кто «ходит с флагом» ночью, голодный, плохо одетый и промокший.

После того как зрители разъехались по домам, улицы сделались тихими и пустынными. Попадались только вездесущие полицейские, светящие своими фонарями в подъезды и переулки, да мужчины, женщины и дети, пытавшиеся в нишах домов укрыться от ветра и дождя. Пикадилли, однако, не была столь пустынной. По ее тротуарам расхаживали хорошо одетые женщины без провожатых, и, в отличие от прочих мест, там бурлила жизнь и шли оживленные поиски кавалеров. Но к трем часам ночи последние из этих дам исчезли, и улица тоже опустела.

К половине второго затяжной ливень кончился, и после этого дождь припускал только время от времени. Бездомные вышли из-под укрытий зданий и принялись бродить туда-сюда, чтобы разогнать кровь и согреться.