Люди Бездны

Были и другие, со странными, чудны́ми лицами и скрюченными безобразными телами, которые окружали меня со всех сторон, жуткие образчики уродства, людские обломки, ходячие скелеты, ожившие трупы – женщины, доведенные болезнями и пьянством до такого состояния, что не стоили бы на торжище и двух пенсов; и мужчины в фантастических лохмотьях, которых тяготы и пороки лишили человеческого облика, с застывшей гримасой боли на лицах и с идиотической усмешкой на губах они волочили ноги, словно обезьяны, с каждым шагом, с каждым вздохом приближаясь к смерти.

Были там и совсем молоденькие девушки, лет восемнадцати-двадцати, с красивыми фигурами и лицами, еще не обезображенными пороком и не опухшими от пьянства, – должно быть, их падение на дно Бездны было стремительным. Я помню парнишку, лет четырнадцати, и другого, лет шести или семи, бледных, болезненных и бездомных, вдвоем сидели они на мостовой, прислонившись спинами к решетке, и смотрели на все это.

Непригодные и невостребованные! Промышленности они не нужны. Нет такой сферы, где ощущалась бы нехватка рабочих рук, мужских или женских. Грузчики толпятся у портовых ворот и с проклятиями расходятся, когда им объявляют, что работы нет. Работающие механики выплачивают по 6 шиллингов в пользу товарищей, которые не смогли никуда устроиться; 514 000 текстильщиков голосуют против запрета брать на работу детей младше пятнадцати лет. Женщины, которых великое множество, трудятся не разгибая спины в потогонных мастерских по четырнадцать часов за 10 пенсов. Альфред Фримэн ищет смерти в грязной воде, потому что потерял место. Эллен Хьюз Хант выбирает канал Реджент, чтобы не идти в Айслингтонский работный дом. Фрэнк Кавилла перерезает горло жене и детям, поскольку не может найти работу, чтобы обеспечить им кров и хлеб насущный.

Непригодные и невостребованные! Несчастные, отверженные и забытые, умирающие на социальном дне. Порождение проституции – проституции мужчин, женщин и детей, продающих плоть и кровь, жизнь и душу, – иными словами, проституции труда. Если это все, что может дать людям цивилизация, так уж лучше вновь превратиться в нагих воющих дикарей. Лучше жить в лесах, в пустыне, в пещерах и норах, чем в Бездне в эпоху машин.

Глава XXV Стенания голодных

– Отец был покрепче меня, потому что родился в деревне. – Мой собеседник, смышленый парень из Ист-Энда, жаловался на свое тщедушное сложение. – Только взгляните на мою тощую руку, – сказал он, закатывая рукав рубашки. – Недоедание, вот в чем причина. О нет, не сейчас. Теперь-то я могу есть что хочу. Но уже слишком поздно. Упущенного в детстве не восполнишь. Отец перебрался в Лондон из Фен-Кантри. Мать умерла, а нас у отца осталось шестеро, и ютились мы в двух комнатушках. Отцу тогда туго пришлось. Он мог бы нас бросить, но не бросил. Весь день работал, как раб, а вечером приходил домой, стряпал, возился с нами. Был для нас и матерью, и отцом. Он из кожи вон лез, но мы все равно жили впроголодь. Мясо видели редко, да и то самое скверное. А детям не полезно питаться только хлебом и сыром, да и то не досыта. И какой результат? Ростом я не вышел, да и отцовской крепости во мне нет. Причина всему – голод. Через несколько поколений мой род в Лондоне пресечется. А вот младший братишка, он повыше и поплотнее. Знаете, мы все крепко друг за друга держались, так-то.

– Странно, – возразил я. – Я считал, что в таких условиях жизненная сила убывает, и младшие дети рождаются все более и более слабыми.

– Только не в дружных семьях, – ответил он. – Если в Ист-Энде вы увидите ребенка лет восьми-двенадцати, рослого, хорошо развитого и здорового, поинтересуйтесь – и сразу выясните, что он в семье младший или уж во всяком случае один из младших детей. И вот почему: старшим приходится больше голодать. К тому моменту, как на свет появляются младшие дети, старшие уже начинают работать, и в семье прибавляется и деньжат, и еды.

Он опустил рукав, явное свидетельство того, как полуголодное существование если и не убивает, то лишает людей здоровья. Его голос был одним из огромного множества голосов, вопиющих от голода в величайшей империи мира.

Каждый божий день более 1 000 000 человек в Соединенном Королевстве получают пособие по бедности. Каждый одиннадцатый представитель рабочего класса в течение года обращается за пособием, 37 500 000 человек имеют ежемесячный доход менее 12 фунтов стерлингов в месяц на семью, и целая армия, насчитывающая 8 000 000 человек, живет впроголодь.