Люди и измы. К истории авангарда

Хотя в дальнейшем Федоров-Давыдов заботился о пополнении галереи работами Малевича (с персональной выставки 1929 года были куплены две картины, кроме того, Ф.-Д. попытался приобрести его фарфор на Ленинградском фарфоровом заводе), художник, по-видимому, не симпатизировал критику. Малевич знал его работы (их обсуждали в Гинхуке), интересовался социологией искусства (как раз в 1929 году посетил конференцию по этой теме[682]), но имел свою теорию на этот счет, очень далекую от марксизма. Вероятно, для него Федоров-Давыдов был одним из молодых «леваков» вроде Моисея Бродского, чью агрессию он хорошо почувствовал в начале следующего года, когда предсказал, что скоро «объявят Бродские нас кулаками»[683]. К слову сказать, выставка ленинградского Изорама, руководимого М. С. Бродским, экспонировалась в Третьяковской галерее, а затем и в Киевском музее одновременно с выставкой Малевича, и проводимое критикой сравнение делалось не в пользу создателя супрематизма.

Изменения в жизни галереи не замедлили сказаться: с конца 1928 года начинается передача в галерею собрания Музея живописной культуры; с января 1929 идет работа над новой экспозицией.

В течение весны – начала лета Малевич часто бывает в галерее. Из письма жене в середине мая:

Сегодня 14, я только сегодня начинаю работать в Третьяковке. <…> Кристи очень любезен. <…> Выставку Третьяков<ка> полагает сделать в декабре. <…> Пробыть полагаю 10 дней. Думаю в Третьяков<ке> в 4 дня работы…

Однако работа затянулась. 18 мая: «В Третьяковке сижу с утра 10 часов до 4‐х, все реставрирую, оказалось не так просто и скоро. В понедельник по просьбе сотрудников буду читать доклад о Новом Искусстве».

22 мая: «…работу в Третьяковке кончил только вчера. <…> Сегодня в среду в Третьяковке мой доклад сотрудникам».

О какой реставрации говорит Малевич? Видимо, речь может идти только о картинах, пришедших из МЖК, – среди них был и первый «Черный квадрат». В реставраторской карточке «Черного квадрата», составленной в 1934 году, отмечены прописки по кракелюру – вероятно, следы той самой авторской реставрации. Однако длительность работы, о которой пишет Малевич, трудно объяснима. Есть здесь и еще одно загадочное обстоятельство.

По легенде, бытующей в Третьяковской галерее, в 1929 году Малевич по просьбе Федорова-Давыдова сделал повторение первого «Черного квадрата». Эта дата (без всяких обоснований) стоит в инвентарной книге ГТГ, однако в галерею новая версия поступила не сразу, а только в 1934 году, с выставки «Художники РСФСР за 15 лет» в Москве. Казалось бы, цитировавшееся письмо удачно согласуется с галерейским преданием. Однако, по сообщению Д. В. Сарабьянова,

Малевич высказывал скептические соображения по поводу возможности повторения своих картин. Автор этих строк был свидетелем пересказа А. А. Федоровым-Давыдовым его разговора с Малевичем в конце 20‐х гг. Федоров-Давыдов, бывший тогда заместителем директора Третьяковской галереи, имея в виду плохую сохранность «Черного квадрата», предложил художнику сделать повторение картины. Малевич ответил категорическим отказом, заявив, что произведения такого рода не терпят повторений[684].

Тем не менее повторение все же было сделано. Работавший в то время в галерее Л. В. Розенталь пишет об этом в своих воспоминаниях (правда, поздних и несколько беллетризированных по тону):

На «Черном квадрате» появились кракелюры. Казимир Северинович принялся писать его повторение для замены гибнущего оригинала. Он весьма старательно копировал свою картину по утрам, когда публику еще не пускали в залы. Оригинала он все же не изъял, а вернул Третьяковской галерее. Там он ныне в запаснике[685].

Федоров-Давыдов не мог об этом не знать. В конце 1929 – начале 1930 года к печати готовился каталог собрания Третьяковской галереи, биография и описание работ Малевича в нем сделаны лично Федоровым-Давыдовым; указаны работы, пришедшие из МЖК, две картины, купленные с персональной выставки, и повторение «Черного квадрата» (формально не принадлежащее галерее)[686].

Трудно предложить сколько-нибудь разумное объяснение этой истории. Может быть, Федоров-Давыдов предполагал заменить старый «Черный квадрат» на его копию[687], но то ли из‐за протеста автора, то ли в силу музейных правил сделать это не удалось. Или же сам Малевич участвовал в игре и поэтому даже в письмах сохранял конспирацию? Так или иначе, можно заключить, что именно в мае 1929 года Малевич сделал копию «Квадрата». Для выставки ни оригинал, ни копия не пригодились; на ней вообще не было работ из МЖК: в списке произведений, подготовленном для каталога, не значатся ни «Черный квадрат», ни «Туалетная шкатулка» и «Станция без остановки», ни оба «Динамических супрематизма».

Как это всегда бывает, за лето – осень 1929‐го выставка несколько раз откладывалась. «Все ожидают уже моей выставки, – пишет Малевич из Москвы 16 июня. – Надо мне усилить работу». Вероятно, речь идет о создании новых полотен.