Люди и нелюди

— Зачем? — он раздвинул их плечом, прошел в душевую, не заботясь о том, следуют ли они за ним. Разделся, не стесняясь наготы — «коты» порой и «кошек» не стесняются, что ему какие-то чужаки! — полез под озонированные струи, заодно отрегулировав массаж. Было приятно ощущать, как направленные потоки бьют в напряженные мышцы, заставляя их расслабиться. Некоторые к вечеру все равно будут болеть, но так даже приятнее. Лучше уж эта боль, чем…

— Вы нам нужны, — сквозь шорох струй донесся голос того, что помоложе.

— Зачем? — повторил он.

— Мы хотим предложить вам работу, «кот».

Резким движением выключив душ, он спрыгнул с приступки кабины им навстречу:

— Больше. Не. Кот.

— Это вы так полагаете, — старший отступил на полшага, не спеша вытянул из нагрудного кармана пластиковую карточку-удостоверение. — Но не мы. Даже без считывающего устройства, только по форме печати голограммы, можно было догадаться, что она скрывает. — Но не мы.

— Официально больше не «кот», — кивнул молодой. — Но спецназ своих не бросает… даже если шансов нет.

— А у меня он есть?

— Официально — нет, — продолжал молодой. — Но неофициально…

— Человечеству нужны люди, готовые выполнять за него грязную работу, — проникновенным тоном сказал старший. — Ассенизаторы. Ликвидаторы. Уборщики…

— Палачи? — подсказал Георг.

— Да.

— Вот как…

Что ж, этого следовало ожидать. За то, что поступил не так, как большинство, его записали в палачи. Человечество стало слишком гуманным и толерантным. Оно готово пятки лизать любому, кто не похож на них, прощать им все, оправдывать любые их поступки только потому, что «они» не такие, как «мы». Эдак скоро дойдет до того, что быть человеком, быть простым, обычным человеком станет стыдно и позорно. Дойдет до того, что все эти нелюди будут тыкать в людей пальцем и орать: «Вон идет урод! Вон идет не такой, как мы!» — и где гарантия, что они с нами будут поступать также миролюбиво и толерантно, как мы в свое время? Нет, конечно, можно было сказать много красивых слов о гуманизме и человеколюбии, о том, что места хватит всем, тем более, что фраза «место под Солнцем» уже устарела, раз за последние полтысячи лет открыто несколько десятков новых планет, где можно жить, не толкаясь локтями в соседями… Но кто сказал, что именно хозяева должны уезжать из дома, раз они не нравятся гостям?

Или, может быть, все не так уж плохо, как кажется на первый взгляд?

— Да, есть люди, которые… могут понять ваши чувства и найти оправдание вашим действиям, — не разочаровал его старший. Имя и звание Георг мог бы прочесть на удостоверении, но предпочел этого не делать. Меньше знаешь — крепче спишь. — Однако не могут их открыто разделять… по ряду политических причин. Людей надо защищать. От нелюдей, какими бы они ни были — собственными «доморощенными» подонками или… чужаками. Но мы сами во Вселенной пока еще как бы чужаки — те же веганцы хозяйничают тут больше тысячи наших лет, а уриане покинули свою систему еще в те века, когда у нас на Земле Дедал еще не спроектировал Лабиринта…По сравнению с ними мы несмышленые дети, за которыми нужен глаз да глаз, пока они либо дом не спалят, либо сами куда-нибудь не залезут по незнанию.

— Дети вырастают, — буркнул он.

— Да. Все к этому идет. И мы… ладно, короче. Вас, лейтенант Ортс, оправдали. Вас не отдали под трибунал, вас только понизили в звании, а не уволили совсем. И вы находитесь здесь, на военной базе, а не на полпути к урановым рудникам в компании таких же, как вы, уголовников…

— Спасибо, — буркнул он.

— А раз так, то вы продолжаете числиться в армии. Только…

— Что с должен делать?

— То же, что и раньше. Выполнять приказ. И в критической ситуации сделать то, что у вас получается лучше всего.

— Убивать?

Собеседник кивнул.