Людовик XIV и его век. Часть вторая

Образ действий принца де Конде. — Первые шаги Мазарини. — Раздача наград. — Беглый взгляд на парижское общество того времени. — Франсуаза д’Обинье, впоследствии г-жа де Ментенон. — Начало ее жизни. — Ее объявляют умершей. — Ее страшная нищета. — Она вступает в монастырь. — Ее приезд в Париж. — Каким образом она знакомится со Скарроном. — Ее замужество. — Ее успехи в обществе. — Герцогиня де Лонгвиль удаляется от света. — Принц де Марсийяк примиряется с двором. — Женитьба принца де Конти. — Сарразен выступает посредником. — Его кончина. — Смертный приговор принцу де Конде. — Виды Мазарини в отношении Людовика XIV. — Празднества при дворе. — Король как актер и танцор. — Коронация Людовика XIV. — Его первая кампания. — Смерть Брусселя.

Принц де Конде в свое время заявил тем, кто подталкивал его к войне: «Берегитесь! Я последним возьмусь за оружие, но и последним сложу его!»

И он сдержал слово. Разумеется, вместо того чтобы покинуть Париж, он мог заключить с двором почетный мир, и, изгоняя его уже во второй раз, кардинал, который, быть может, и изгонял его именно с этой целью, предоставлял ему такую возможность. Но Конде был одним из тех своенравных гениев, которые желают испытать все: побыв полководцем, подобно Тюренну, он попытался удариться в политику, подобно г-же де Лонгвиль; наконец, устав от политики, он решил испытать судьбу кондотьера, подобно Сфорца и герцогу Лотарингскому. И потому, уехав из Парижа со своей лошадью и своей шпагой, он набрал три или четыре тысячи солдат, приказал именовать себя генералом испанской армии, захватил по пути несколько городов, которые, как мы видели, отвоевал у него Мазарини, и, наконец, вынужденный отступить перед Тюренном в сторону Люксембурга, пересек границу той самой Франции, которая после Рокруа, Нёрдлингена и Ланса назвала его своим героем.

Вернувшись в Париж, кардинал, на этот раз уверенный в том, что он уже не будет вынужден его покидать, счел своей первой обязанностью заняться государственными финансами, которые были крайне расстроены, и своими собственными, которые были не в лучшем состоянии. На место герцога де Вьёвиля, занимавшего должность главноуправляющего финансами и умершего в тот самый момент, когда ему даровали герцогский титул, были назначены сообща граф Сервьен и главный прокурор Никола Фуке, брат аббата Фуке, того друга кардинала Мазарини, что ездил за ним в Буйон. Это был способ вознаградить в его лице аббата Фуке за оказанные им услуги, и министр, каждодневно работая в основном с графом Сервьеном, доказывал этим, что он лишь хотел предоставить Никола Фуке блистательную должность, только и всего. Мы увидим позднее, что Фуке сумел сделать из этой синекуры.

Затем стали награждать направо и налево за измену интересам принцев и верность делу короля. Герцог де Гиз вошел в высший совет вместе с маршалом де Тюренном, который служил королю, выступая за Мазарини, и с маршалом де Грамоном, который служил королю, выступая против Мазарини; г-н де Лионн был пожалован в кавалеры ордена Святого Духа и назначен церемониймейстером этого ордена; государственный секретарь Ле Телье получил такую же милость в качестве преемника г-на де Шавиньи на посту государственного казначея; наконец, граф де Паллюо, который взял Монрон, и Миоссан, который одного за другим препроводил в Венсен принца де Конде и кардинала де Реца, были пожалованы в маршалы Франции: один — под именем маршала де Клерамбо, другой — под именем маршала д’Альбре.

В Париже все было спокойно, настолько спокойно, что кардинал, устроив свои собственные денежные дела, почувствовал себя достаточно сильным, чтобы позаботиться о благосостоянии своих родственников. Помимо трех племянниц, которые были уже при нем, он вызвал из Рима двух своих сестер, обе они были вдовами, и их детей — трех девушек и молодого человека по имени Манчини; седьмая племянница и третий племянник оставались пока в Италии, готовые примчаться во Францию по первому зову своего дяди.