Люциус Адлер. 3 книги

Помешкав, Люциус забрался в кабину, и Майкрофт, велев кучеру ехать дальше, положил руку Люциусу на плечо:

— Мне жаль, мой мальчик. Я понимаю, как тебе хочется, чтобы мама снова оказалась с тобой. Но посмотри на это со стороны, спокойно и рассудительно, как поступил бы в таком случае мой брат. Если бы Ирэн действительно вернулась в Лондон, она прибыла бы на корабле. Но сейчас лишь начало десятого. В это время корабли в порт не заходят. Значит, она приехала в город ещё вчера во второй половине дня. Но почему тогда она не заглянула вечером на Бейкер-стрит? Этому нет никакого объяснения.

Люциус с неохотой признал, что эти слова звучат разумно. Скорее всего, он просто обознался. Сложно поверить, что мама прибыла в Лондон и не захотела первым делом проведать сына. Люциус, тяжело вздохнув, кивнул и стал печально смотреть в окно, за которым снова проплывали дома, деревья и люди.

Да, Майкрофт наверняка прав. Но тоска от этого никуда не делась. И больше всего на свете Люциусу хотелось, чтобы мистер М. всё-таки ошибся.

Вскоре они приехали в клуб "Диоген", вторую гостиную Майкрофта Холмса, как он его называл. Здесь собирались почтенные жители Лондона — учёные, офицеры, успешные коммерсанты и аристократы, — чтобы немного отдохнуть от повседневной суеты. Они молча сидели в высоких креслах, читали газеты, пили чай или просто задумчиво смотрели в одну точку, сложив руки на животе. Клуб "Диоген" был местом спокойствия и тишины, поэтому одно из немногих правил этого заведения гласило: здесь нельзя разговаривать и вообще нужно вести себя как можно тише.

Люциусу и его друзьям это правило, конечно, совершенно не подходило. Поэтому для отпрысков членов клуба оборудовали комнату в башенке, возвышающейся над зданием неподалёку от берегов Темзы. Четырёхугольная комната с многочисленными окнами и куполообразным потолком была их царством. Здесь, среди списанной мебели и привезённых отовсюду сувениров, они могли резвиться и шуметь сколько душе угодно.

Люциус любил уютный хаос, царящий в их штаб-квартире: маски африканских племён на стенах, львиная шкура перед одним из кресел, индийские покрывала, разбросанные иллюстрированные журналы и заваленный тиглями[10], стеклянными бутылками и шестерёнками верстак Харольда Кейвора. На этом же верстаке стояла и смастерённая им чаеварка. Это было "Вороново гнездо" — настоящий дом Люциуса в Лондоне.

Сегодня он застал в башне только Теодосию и Себастиана. Девочка, которую все называли Тео, любила пёстрые развевающиеся одежды из индийского шёлка, потому что долгое время прожила с отцом, полковником британской армии, в Индии. Себастиан же был в потёртой кожаной куртке и плотных штанах, будто только что вернулся из джунглей.

Сейчас Тео сидела на плечах крепкого белокурого мальчика, держа в руках палку от метлы и безуспешно пытаясь дотянуться ею до парящего под потолком металлического шара. Из прорезей в нижней части шара исходило голубое свечение.

— Чем это вы тут занимаетесь? — удивился Люциус.

— А что, не видно? — прокряхтел Себастиан, пока Тео лупила концом метлы по пластинам, которыми можно было открывать и закрывать прорези. — Пытаемся поймать этот дурацкий шар.

— Это я уже понял. Но как он вообще оказался под потолком?

Люциус знал, что шар принадлежит Харольду — он достался ему от дяди, профессора Джозефа Кейвора, который вынашивал безумный план первым в истории человечества полететь на Луну. Профессор Кейвор уже несколько месяцев разрабатывал летательный аппарат, а это была его уменьшенная модель. Но обычно шар, привязанный за верёвку, парил над верстаком Харольда.

— Спроси Тео, как шар туда попал, — сказал Себастиан.

— Я не виновата, — оправдывалась девочка. — Нечего было Харольду оставлять на верстаке вчерашние бутерброды.

— Ничего не понимаю, — растерялся Люциус.

— Глупая змея Тео заползла на верстак, чтобы устроить себе второй завтрак, — объяснил Себастиан. — При этом она случайно задела пластины шара, который лежал на верстаке. А он взял и взлетел под потолок.

— Мисс Софи не глупая, — обиделась Тео. — Но нельзя же ожидать, что она откажется от сочного куриного сэндвича, который лежит на самом видном месте. Она же змея!

— Ладно, ладно, — пробурчал Себастиан. — Просто сними оттуда этот шар. И не дёргайся так на моих плечах, а то оба упадём.

— Я стараюсь, — проворчала Тео.

Люциус перевёл взгляд на заставленный верстак. Там действительно лежала почти семифутовая[11] самка тигрового питона, которую Теодосия называла домашним питомцем и просто обожала. Голова мисс Софи покоилась на одной из книг Харольда. Змея, похоже, переваривала обед.

— Но разве шар обычно не привязан? — недоумевал Люциус.

— Обычно — да, — подтвердил Себастиан. — Но не сегодня. Наверное, Харольд что-то мастерил — откуда мне знать.

— Есть! — воскликнула Тео, попав палкой по пластинам. Они захлопнулись, и шар камнем рухнул вниз.

Люциус подскочил и поймал его.

— Уфф! — вырвалось у него. Шар оказался куда тяжелее, чем он предполагал. Он хотел было положить его обратно на верстак, но не решился, потому что там лежала мисс Софи. — Э-э-э…