Лиза и Гарри в Закартинье – 2

Гарри и Лиза удивлённо переглянулись. Действительно, как получилось, что сей странный человек им представился, а они – нет? Между тем они сейчас находятся в чужой стране, а значит, по ним будут судить обо всех жителях Англии. Нехорошо, однако!

– Меня зовут Лиза, – чтобы сгладить неловкость, Лиза сделала реверанс. – А это мой друг Гарри.

– Кто тебя научил, Лиза, таким штучкам? – удивился Овидайо. Мужчина наклонил голову и согнул ноги в коленях, оттянув при этом в разные стороны свои потёртые штаны, пошитые из плохо выделанной кожи. – Наверное, ты дочь какого-нибудь английского гранда?

– Нет, сэр! – засмеялась Лиза. – Мои родители учёные, а реверанс меня научила делать моя гувернантка мисс Джонс. Она считает, что все леди обязаны уметь делать такие вещи.

Лиза вновь присела, придерживая кончиками пальцев края своего приталенного нежно-голубого платьица. Взгляд Овидайо выразил восхищение.

– Если у тебя, Лиза, есть эта… – Овидайо почесал затылок, но не смог вспомнить слово. – Я хочу сказать, если у тебя есть служанка, значит, ты принадлежишь к знатному роду. Но если в Испании такие люди зовутся грандами, то в Англии, как я понял, их зовут учёными?

Лиза хотела возразить, но Гарри мысль о благородном происхождении его подружки так развеселила, что он с удовольствием подтвердил мнение Овидайо:

– Вы не ошиблись, сэр, Лиза действительно дочь знатных английских учёных, – сдерживая смех, сказал Гарри. – Поэтому она умеет делать такие штучки.

Пародируя их нового знакомого, он согнул ноги в коленях и попытался оттянуть брюки в стороны. А поскольку брюки у Гарри были не такими широкими, как штаны у Овидайо, то получилось ещё смешнее. Лиза вынуждена была отвернуться в сторону, чтобы Овидайо не заметил её улыбки. Ведь он, как ребёнок, быстро обижается. Но мужчина не нашёл в этом ничего смешного и с серьёзным видом заметил:

– Наверное, твои родители, Гарри, тоже имеют какое-то отношение к знати?

Гарри не успел ответить, как Овидайо сказал:

– Судя по твоим манерам, я думаю, что они идальго?

– Кто такие идальго, Лиза? – спросил Гарри на ухо девочку, не зная, что ему ответить этому странному человеку, который сначала пытался их похитить, а теперь называет себя другом.

– Самый низший титул испанской знати, – также тихо ответила ему Лиза.

– Ничего подобного! – возмутился Гарри, и с гордостью сказал: Мой папа – художник!

– Так, значит, ты сын нашего придворного художника Диего Веласкеса? – в голосе Овидайо послышалось уважение.

– Моего папу зовут Джеффри Деррик! – отчеканил Гарри. – И он не может быть вашим, – передразнил он своего собеседника, – придворным художником. Мы из Англии, сэр!

– Не обижайся на меня, Гарри? – попросил Овидайо. – Просто единственный художник, которого я знаю, – это дон Диего Веласкес. Ведь он родом из Севильи.

– Диего Веласкес?.. – наморщила лоб Лиза, вспоминая картины знаменитого испанского художника. – Вы хотите сказать, сэр, что этот уважаемый сеньор служит при дворе?

– Конечно! Его Величество Филипп IV жизни без него не представляет! – с такой гордостью ответил их собеседник, как будто именитый художник был его близким родственником.

– Теперь мне понятно, где мы оказались, – шепнула девочка Гарри. – В Испании 17 века.

– Очень жаль, – заметил Гарри. – Значит, не видать мне никаких рыцарей, – и обратился к Овидайо: Ладно, мы пошли. Возможно, мы ещё встретимся? А сейчас нам нужно поспать.

– Наверное, друзья, вы брезгуете провести ночь в доме бедного испанца? – голос Овидайо задрожал от обиды. – А, может, вы мне не доверяете?

– Нет, что вы, сэр? – дотронулась Лиза до его руки. – Нам просто неудобно вас беспокоить.

– Значит, вы согласны переночевать в моём доме? – обрадовался Овидайо и, не дав детям возможности ответить, повёл их куда-то по узкой тропинке между редкими кустарниками и невысокими деревьями. В темноте трудно было понять, где они находятся.

Вскоре они вышли на миниатюрную поляну. С одной стороны она была окружена низким холмом, а с другой – кустарниками. Место посередине поляны было обложено камнями. Под ветками низкорослой пальмы в несколько рядов была сложена солома и рядом торчал широкий низкий пень. Гарри и Лиза, ожидавшие увидеть какую-либо хижину, построенную из веток, в растерянности остановились. Ведь на поляне не было ничего, что хоть немного напоминало бы человеческое жилище. А Овидайо обвёл поляну рукой и ласково сказал:

– Чувствуйте себя, как дома, друзья мои!

– Простите, сеньор Овидайо, – Лиза с недоумением посмотрела на мужчину, – но я не поняла, где ваш дом?

– Вот здесь, на этой милой поляне, – и, увидев растерянность в глазах Лизы, хлопнул себя по ляжкам. – Чёрт, я забыл вам сказать, что…

Но мужчину перебил Гарри:

– Вы хотели сказать, сеньор Овидайо, что живёте на улице? Ух ты, как интересно!

– Это не улица! – обиделся Овидайо. – Я живу в лесу!

– Очень интересно! – Гарри сделал несколько шагов.

Этого хватило, чтоб пересечь поляну наискосок. С лёгкостью взобравшись на низкий холм, он крикнул оттуда:

– Я вижу город! Это, наверное, Севилья?

– Да, – оживился Овидайо. – Я каждый день там бываю.