Ло. Лётная школа

Мы с Изей начали совершать преступления сразу после обеда. Он судорожно блеял, блестя яркими вишневыми глазами, про неотвратимость последствий, но все мимо. Меня несло. Я устала быть нищей забытой коровой.

Мы с Изей начали совершать преступления сразу после обеда. Он судорожно блеял, блестя яркими вишневыми глазами, про неотвратимость последствий, но все мимо. Меня несло. Я устала быть нищей забытой коровой.

Короче. Начали мы с того, что обокрали Веронику. Нет, мы с Изей не злодеи и не планировали это делать. В смысле, взламывать дверь ее комнаты. Просто ее не оказалось дома, а у Изи случайно нашлась электронная отмычка. Он сто лет назад потерял свой собственный ключ и, чтобы не тратиться на новый замок, приобрел по случаю удобную вещь.

Оказавшись в комнате барышни, мы сразу занялись делом, каждый своим. Кацман полез в святая святых каждого — в планшет. Я же мечтала одолжить у девушки то самое платье цвета электрик, но ее где-то в нем носило, поэтому я взяла из шкафа другое, черное и бархатное. Кто-то добрый пришпилил к нему пакетик. Я заглянула: шелковые чулки с широкой кружевной резинкой. Вот это да! Похоже, молочные крендельки собрались в поход на Кей-Мерера всерьез. Удачи! Теперь туфли, куда же без них? М-дя! За плотной чередой нарядов обнаружились пирамиды обувных коробок. Я слегка обалдела. Сколько барахла и весьма недешевого. Почему же по Школе хозяйка всех этих сокровищ рассекает под статусом «чистенькая, умненькая и бедненькая»?

— Ты че там застрял? — Кацман заглянул в шкаф. Присвистнул.

— Нужно черные туфли найти, — вздохнула я с невольным почтением к названиям на разноцветных коробках.

— Нет ничего проще, — мужчина выхватил красную с черным картонку из самой середины.

Ба-бах! Все рухнуло и рассыпалось. Успело даже мне на голову прилететь тонким каблуком с самого верха. Метод оказался действенным: туфли нашлись тут же.

Смываться следовало моментально. Собачка замка сошлась беззвучно с планкой.

— Ты и дома так делаешь? — небрежно поинтересовалась, идя рядом с толстяком по коридору метеокорпуса. Свою добычу завернула в дождевик. Вроде, как в руках у меня ничего нет.

— Да у меня всего две пары. Ботинки и кроссовки. И картонок у них не было никогда, — заржал Изя.

Навстречу нам попались две девчонки-погодницы. Он громко поздоровался. Те не ответили, просканировали меня глазами, фыркнули неясно и ушли по своим делам.

— Как ты думаешь, мы им понравились? — спросила я. Вопрос стыковки парных симпатий стал меня неожиданно занимать.

Изя рылся в чужом планшете, топая по коридору и не глядя под ноги.

— Это большое вряд ли, Леня. Я им не показался по определению, физиологически. Толстый, потный, неспортивный. А ты им не подходишь по, как им кажется, житейским соображениям. Ты слишком молодой, слишком тощий, слишком дерешь нос кверху.

— Я деру нос? — я удивилась. Глянула мимоходом в отражение оконного стекла. Дождь за ним шел, как шел. На меня посмотрело вполне миловидное лицо с округлыми щеками и большими глазами. Коротко подстриженные волосы слегка вьются от влаги. Нос, как нос. — Ничего я не деру.

— Не знаю, вид у тебя нахально-вызывающий. Барышни такого не любят, — впал своеобычно в теоретизирование Изя, — они любят таких, как Кей-Мерер или Эспозито. Два метра, косая сажень, кубики на прессе, улыбка на зубах. Шкаф. С таким самцом приятно пройтись под ручку. Если к этим обвесам добавить деньги, приличные манеры, титул или воинское звание, то…

— А Ваня? — я улыбнулась. Дверь здания со скрипом отворилась в рыдающую непогоду. Я растянула над нашими головами дождевик. Все же я выше приятеля, мне удобнее. И Кацману плевать вечно на атмосферные неприятности. — Ты про Ванечку забыл.

— Не. Не вариант. Иван для этих дурочек слишком громадный. Потеряет их в постели или, того хуже, раздавит нафиг, — компетентно высказался толстяк, шагая прямо по лужам. — Ему нужна женщина других габаритов. Баба.

— А ты сразу прикидываешь постель? — я ловко перескакивала через моря и реки на погибающем футбольном поле. Мы направлялись к казарме Второй эскадрильи.

— А что мне еще прикидывать? — удивился парень, — долго и счастливо?

Я поспешно кивнула. О чем это я, действительно?

— Так, — я остановилась под мокрым кленом. Пятипалая щедрая листва спрятала нашу парочку от окон казармы. — Иди и раздобудь нам транспорт.

— Но, — испугался Изя, — я думал, что ты…

— Я иду к Ивану за деньгами. Машина с тебя.

Я не стала дожидаться дальнейших словесных конвульсий, пошла к дверям. Не оглядывалась.

Я намеревалась ограбить побратима. Наверное, следовало попросту попросить у него денег в долг. Но тогда неминуемо пришлось бы ответить зачем. Ваня — не тот человек, что расстается со своими кровными без вопросов. Так исторически сложилось, что я знала, где хранится его НЗ. В кармане старого пятнистого баула под койкой. Я аккуратно повесила куртку на спинку стула сушиться и нырнула под кровать.