Логика неудачи. Книга о стратегическом мышлении в сложных ситуациях

Конечно же, дело было вовсе не в пожилых людях. Они были лишь предлогом, чтобы, погрузившись в это чрезмерно точное планирование, сбежать от очень сложной, требующей принятия серьезных решений ситуации и от собственной беспомощности. Пристальное разглядывание часто может усиливать неуверенность, а зацикленность на мельчайших деталях планирования дает человеку чувство, что он противопоставляет неопределенности ситуации всю мощь рационального мышления; с другой стороны, надо же сначала планировать, а потом уже что-то делать! Таким образом, человеку пока что ничего не нужно делать, и это его способ отстраниться от возможного столкновения с неудачей.

Последовательность «неуверенность» -> «точное планирование» -> «еще большая неуверенность» -> «еще более точное планирование (по возможности в хорошо знакомой области знаний)» -> «смутное подозрение, что настоящая проблема не решена» -> «отказ от принятия решений» может и не заканчиваться на последнем пункте. Она может продолжаться, как мы это описывали в разделе «Тень бледной мысли…»: из все более дифференцированного и направленного на все более узкую область процесса планирования происходит побег в «освобождающее действие», которое вовсе не обязательно как-то связано с общим планом и скорее является слепым акционизмом.

Даже если скрупулезное планирование не ведет к усилению неуверенности, оно может оказать губительное влияние. Ведь если человек думает, что учел и предусмотрел все возможные случайности и именно тогда что-то идет не так, ему гораздо сложнее с этим справиться, и это оказывает на его уверенность гораздо более сильное влияние, чем в тех случаях, когда он подходит к проблеме под наполеоновским девизом и говорит: «Что-нибудь обязательно пойдет не так. Вот тогда и буду решать, как с этим справиться». Человеку с такой установкой легче справляться с предполагаемыми неожиданностями, чем тому, кто после продолжительного планирования не ожидает никаких сюрпризов.

Опасно не только чрезмерно тщательное планирование, но и его противоположность – слишком грубый и приблизительный план. Правда, обычно такой тип планирования ругают меньше, чем чрезмерно тщательное (чуть позже мы поговорим об этом подробнее). Нам кажется важным то, что психологическая детерминанта, приводящая человека к слишком грубому планированию или его отсутствию, может быть той же самой, что и та, которая ведет к слишком тщательному составлению планов. В обоих случаях причиной может быть неуверенность, настигающая человека в ситуации принятия решения.

Попытка избежать неопределенности в сложной ситуации может иногда состоять в том, чтобы погрузиться в «идеальный мир» скрупулезного детального планирования, по возможности связанного с применением большого количества формальных средств – ведь то, что получается в результате вычислений, внушает уверенность!

Является ли это причиной большой любви к формальным методикам в «неопределенных» науках, таких как психология, экономика, социология? Гроте, который сам занимался строительством, в этой связи предостерегал против переоценки математизации и недвусмысленно говорил о «математизационной некомпетентности». Однако не стоит делать математику ответственной за ее применение; математически ясно сформулированная мысль лично мне всегда приятнее, чем мысль, туманно выраженная обычными словами. Обеспокоенность вызывают те случаи, когда человек так долго редуцирует и упрощает обстоятельства дела, что они в конце концов превращаются в формальный каркас; настолько измененная мысль больше не соответствует изначальному положению дел.

С другой стороны, неопределенности можно избегать, используя «универсальные рецепты», когда человек всегда знает, что нужно делать. Это помогает избежать трудоемкого, отнимающего много времени и усиливающего неуверенность планирования и обсуждения альтернатив. А в политике простой план еще и легче продать, чем сложный и дифференцированный. Кто станет слушать разные «но» и «если»? Й. Виганд^[77] называет «потребность политиков в профилировании» причиной слишком грубого планирования. Однако от планирования по универсальным рецептам мы переходим к следующему разделу.

Румпельштильцхен^[78]

В начале предыдущего раздела мы определили «единицу планирования» как совокупность трех элементов – условия, действия и результата. Разумеется, результат в планировании – это ожидаемый результат, ведь то, что получится при выполнении действия, необязательно совпадет с тем, что ожидал планирующий.