Лондонские хроники

Как по команде, у меня заурчал живот, и забавляющийся Томас так явно перевел свой взгляд на меня, что я незаметно ткнула его локтем в бок.

– Только посмей, Томас Рид, – прошипела я, и он с трудом сдержал смех.

2

Фэнни объяснила мне, что я буду спать в комнате с ней и Мэрион. Мне досталась одна кровать, а обе сестры устроились на другой. Даже если мне было неприятно оспаривать такой выбор, я ничего не сказала, учитывая большую радость, которую они выразили по этому поводу.

К тому же я получила небольшую компенсацию. Комната была небольшой, но очень красиво обставлена. Сразу видно, что девушки обладали большой любовью, а также некоторыми способностями в росписи предметов мебели. На каждой поверхности цвели маленькие цветочки, а ножки кроватей и стола в углу обвивали растения.

– В своем письме вы просили меня описать нынешнюю моду, но, к сожалению, должна вам признаться, что я совершенно не разбираюсь в подобных вещах, – объявила я, любуясь живописью, и повернулась к двум круглым коробкам на столе.

– Ах, это неважно, Анимант, – заверила меня Фэнни, хотя я отчетливо увидела разочарование на лице Мэрион.

– Поэтому я попросила свою невестку, у которой очень тонкое чувство стиля, выбрать для вас подарки, – сказала я с заговорщической улыбкой и подала первую коробку Мэрион, глаза которой чуть не вылезли из орбит от изумления.

– Но это было совсем не обязательно, – прошептала Фэнни, которая приняла подарок более нерешительно, чем ее сестра.

– Обязательно. Ведь это же Рождество, – произнесла я, непринужденно пожав плечами. – Кроме того, мне нужно вам понравиться, – весело добавила я.

Мэрион засмеялась. Но не Фэнни.

Пока они открывали подарки, я осторожно опустилась на кровать, так как от поездки по ухабистой дороге ужасно разболелась спина, и небольшая волна усталости захлестнула меня.

Восхищенный визг Мэрион сразу же пробудил меня. От восхищения ее губы вытянулись в букву «о», когда она аккуратно достала из коробки плоскую темно-синюю шляпку с цветочным орнаментом.

– Она прекрасна, – воскликнула Мэрион, сразу же побежав к зеркалу над комодом, чтобы взглянуть, как шляпа будет сидеть на голове.

И она ей действительно очень шла. Не слишком помпезная, но достаточно элегантная, чтобы увидеть в этом что-то особенное.

Хорошо, что Рейчел нашла для меня время. Без ее тонкого чувства прекрасного и деталей я была бы совершенно растеряна.

Фэнни взяла свою шляпу в руки, словно не знала, что с ней делать. Она была такой же плоской, как и подобало нынешней моде, но чуть более взрослого кроя и украшена кремовыми аксессуарами с несколькими перьями. Что-то, что я никогда не носила, но что в целом считалось очень приличным.

– Они очень дорого стоят? – тихо спросила Фэнни, не решаясь сесть рядом со мной. Я скользнула в сторону в качестве подсказки, чтобы освободить ей место.

– Боюсь, я не могу ответить тебе на этот вопрос, – рассмеялась я, и Фэнни удивленно посмотрела на меня. Ее глаза были гораздо ярче, чем у сестры. – Если это не так, я покажусь скупой. А если так, то, боюсь, ты не захочешь принять этот подарок. Поэтому я не скажу цену. Тебе не нравится? – Неужели я принесла не тот подарок?

– Она прекрасна, – во второй раз воскликнула Мэрион, крутясь перед зеркалом.

– Она действительно прекрасна. Слишком красивая для меня, – призналась Фэнни, и даже я со своей сомнительной способностью к чуткости поняла, в чем на самом деле заключалась проблема. Похоже, Фэнни считала себя непривлекательной.

Я тут же застыла, думая, что должна сказать ей что-то ободряющее. Моя мама наверняка знала бы идеальную фразу, и мне пришлось ненадолго задуматься, чтобы представить, что она, вероятно, сделала бы в такой момент.

Я бережно взяла из рук Фэнни шляпу и приложила ее к темным волосам.

– Наоборот, дорогая Фэнни, – произнесла я, скрывая свою неуверенность за ласковой улыбкой. – Скорее, эта шляпа должна сравниться с твоей элегантностью.

Затаив дыхание, я ждала ее реакции и вздохнула с облегчением, когда она смущенно улыбнулась. Ее щеки окрасились в нежно-розовый, и она решительно встала, чтобы посмотреть на себя в зеркало.

Фэнни помогла мне распаковать чемоданы. Мэрион, несмотря на то, что тоже участвовала в этом, скорее мешала, чем помогала.

Мне трудно было надлежащим образом комментировать ее фантазии обо всех красивых тканях, и поэтому я молчала вместе с Фэнни, которая тайком продолжала меня разглядывать.

Находиться здесь было очень странно. Это семья Томаса, и мне хотелось понравиться им, хотя мнение окружающих о моей персоне обычно мало меня интересовало. Но теперь все было именно так, и я не знала, как с этим бороться, так как эти люди в значительной степени являлись для меня чужими. Я не доверяла себе, но и не знала, кем еще должна была быть.