Лорд на исправительных работах

– И повторю, что воспринимал я ее как помеху, откровенно в этом сознаюсь. Поэтому и вел себя так в первый день – надеялся, что вы откажетесь от меня. Наверное, мой отец был прав в той части, где говорил про недостаток уважения к нижестоящим.

Меня кольнуло это слово, но я сдержалась.

– Так вот, Николетта: мой отец добился успеха хотя бы в одном – это уважение мне привилось. И мне очень жаль, что вашей лавке был нанесен урон.

Я вздохнула:

– Теперь это все уже в прошлом.

На его лбу пролегла вертикальная складка, он хотел о чем-то спросить, но передумал. Вместо этого тихо произнес:

– Тот обед и поход в театр – вы ошиблись, это не было обманным трюком. Мне действительно… понравилось проводить с вами время. Но принц…

– Обязан жениться на принцессе.

– Это не просто старая присказка.

– Я понимаю.

– Нет, не понимаете. «Проклятье трех королей» – это не фигура речи. Оно реально существует.

– Вы снова морочите мне голову.

– Если бы. Скажите, в каком возрасте женился мой отец?

– Если мне не изменяет память, мама рассказывала, что его величеству исполнилось тогда двадцать пять.

– Верно. А мой дед?

– Простите, не обладаю такими познаниями.

– В двадцать три. Прадед в двадцать шесть. Прапрадед в двадцать семь, его отец, в свою очередь, в семнадцать и так далее. И у всех жены были принцессами. Зато старший брат одного пра не успел жениться и не дожил до двадцати восьми, как и старший брат другого пра – он скончался на следующий день после двадцать седьмого дня рождения, также холостым. Именно поэтому в нашем роду больше не рисковали.

– Что вы имеете в виду?

– Что в нашей семье однажды давно произошла… история. – Его высочество отошел к шкафу и раскрыл один из стоявших на полке томов. Возможно, я ошиблась, и это была не приемная, а что-то вроде библиотеки, потому что здесь имелось несколько книжных стеллажей до самого потолка. – А конкретно вот эта, – произнес он, демонстрируя мне разворот, на котором была изображена женщина, а у ее ног – мужчина.

Он словно о чем-то ее молил. Фигура женщины казалась грозной, с раскинутыми руками, волосы развевались по ветру, и не сразу я увидела перед ней костер, в котором горели какие-то травы.

– Это Ирмена, – пояснил его высочество. – Говорят, так ее звали.

– Она была ведьмой?

– Вообще-то принцессой, – усмехнулся он, поглядев на меня. – Дочерью иноземного короля и росла в достатке и благополучии, ни в чем не зная отказа. Ирмена была прекрасной девушкой, и в положенный срок ее сосватали – за наследного принца. Моего предка. Все уже готовились к свадьбе, когда случилось непредвиденное: мой предок влюбился. И не в Ирмену. Его избранница не отличалась ни красотой принцессы, ни ее умом, в общем, было непонятно, почему предпочтение было отдано ей. Особенно непонятно это было Ирмене. Принцесса была так оскорблена, что обратилась к черной колдунье, и та прокляла наш род по мужской линии. С той поры любой наследный принц должен был жениться на принцессе не позже своего двадцать седьмого дня рождения – именно столько было моему предку.

– А иначе?

– А иначе он умирал, – произнес Оливер, глядя мне в глаза. – Я ведь уже упоминал про нескольких дядей? Так вот: проклятие, по легенде, исчезнет, если условие будет соблюдено трижды по три раза. И оно было соблюдено уже восемь раз.

– То есть вы…

– Девятый. И последний. И если я женюсь на принцессе, будущие наследные принцы смогут спать спокойно.

– Тогда вы немедленно должны это сделать! – вскричала я.

Его высочество лишь приподнял брови.

– Вы что, не понимаете? Если все это правда, вы умрете через, – я бросила взгляд на часы, – считаные часы!

На губах его высочества проступила легкая улыбка:

– Вы зря так волнуетесь, но я оценил.

– О чем вы?

– Мой день рождения лишь через три дня, – пояснил он. – Просто официальную часть решили совместить с коронацией.

– Неважно, – тряхнула головой я, – времени все равно мало. Где ваша мисс Изабеллтон? Ее нужно немедленно разыскать. Других двадцать восемь невест мы ждать не будем, их путь сюда займет наверняка больше трех дней!

– И вы этого хотите? – тихо произнес он, приближаясь.

– Что вы имеете в виду?

– Вы отдадите меня ей? – спросил он, беря мои руки и прижимая к своей груди. – Зная, что я ее не люблю?

– Это ведь не шутки! – рассердилась я. – И речь идет о вашей жизни.

– Именно поэтому я хочу провести ее с той, кого полюбил всем сердцем.

Я вдруг почувствовала, как под моими пальцами гулко бьется его сердце.

– И верю, что выход есть.

Тут дверь распахнулась.

– Скорее в зал, ваше высочество! – ворвалась в комнату Софи.

Прическа подруги была растрепана, и сама она запыхалась. За ней стояли брат и сестра его высочества. Их лица тоже были искажены.

Оливер быстро повернулся:

– Что стряслось?

– Отцу плохо, – чуть не плача, произнесла ее высочество.

Я быстро подхватила подол и направилась к двери. Его высочество, обогнав меня, придержал ее.

– Как все вышло? – спросил он по дороге, переходя на бег вместе с остальными.

– Он выпил из фонтана, как и все гости, – пояснила ее высочество Маргарита. – А потом, когда общался с одним из послов, ему стало плохо, и…