Лошадь над городом

Конечно, человек, живущий во второй половине двадцатого века, привык к вещам неожиданным, которым порой трудно подыскать объяснение. Скажем, сверхтекучесть. Или сверхпроводимость. Невидимые и неуловимые кварки, из которых, если верить ученым, состоят все элементарные частицы. Но ведь это все из области чувствам недоступной. Может быть, все так и есть, думает обыватель, закрывая журнал «Знание — сила», это дело ученых, они за это получают деньги, пусть у них голова и болит. Но телега — факт грубый и наглядный. Колесо можно пощупать. Вот ведь какая получается петрушка!..

Вздохнув, Павел Илларионович просмотрел служебные бумажки и, решительно тряхнув головой, вернулся к делу заведующего хозяйством городской бани. Отлично понимал Пухов, что спрос с него за нераскрытое дело с каждым днем растет, не ровен час, начнут отовсюду приезжать командированные для оказания помощи, а иная помощь хуже наказания. И чем больше размышлял Пухов, тем больше крепла в нем мысль, что странное это исчезновение требует незаурядного объяснения, а потому мысли его снова вернулись к зеленому сейфу, и когда вернулись, то распорядился он принести из него все дела. А дела эти были особо отобранные, и складывались они в металлический сейф необычно веселого цвета, как было уже сказано, по одному признаку: было в них во всех что-то не до конца ясное самому начальнику милиции, хотя и судьи и заседатели, придерживаясь другого мнения, давно определили лицам, фигурировавшим по этим делам, сроки, а те, в свою очередь, отбыли их или отбывают еще в местах, далеких от Посошанска.

Дела принесли, и Павел Илларионович начал их изучать, листая пожелтевшие страницы, радостно усмехаясь старым знакомым или морща лоб, когда натыкался на фамилии и события, которые успели из памяти исчезнуть.

О каких только странных и занятных делах тут не рассказывалось! Ну, взять хотя бы историю человека, который прожил всю свою жизнь незаметным бухгалтером кондитерской фабрики да вдруг в один прекрасный день построил воздушный шар и поднялся на нем в воздух, вызвав в городе панику, которая охватила всех — милицию, спекулянтов на базаре, честных людей и жуликов, детей и стариков. Шар пролетел над городом, и кто знает, как далеко занес бы его ветер, — может быть, до самых затерянных в лесах истоков великой реки или даже до новоземельской тундры, — если бы не стал он пропускать воздух, и тогда незадачливый пилот опустился в троллейбусном парке, погнув два тролля и разбив корзиной стекло у машины. Хуже всего то, что произведенная ревизия обнаружила, что изобретатель, увлеченно строя шар, так запустил бухгалтерские книги, что стало невозможным определить — с прибылью или убытком работает коллектив, как платить людям и как отчитываться перед грозным областным Паратовом? Возбужденное против пострадавшего уголовное дело было прекращено за недостатком улик, бухгалтер вышел на пенсию и уехал из города, но Павел Илларионович всегда любовно перелистывал описание его полета.

Была и такая непростая история. Приключилась она в местном садоводстве. Хозяин одного участка решил срыть бугор земли, мешавший ему сажать крыжовник. Сосед, начальник механизированной колонны, прислал ему машину, которая, свернув бугор, обнаружила под ним горшок серебряных монет. Возникла тяжба между бульдозеристом, хозяином участка и соседом, к которой присоединились все, от кого зависело отпускать или не отпускать мощную машину в рабочее время.

В следующем деле рассказывалось о побоях, которые нанесла экспедитору городского «Овощторга» его супруга. Упрекнув его в тайной от нее поездке на Черное море в городок Вапшавела со знакомой учительницей русского языка и литературы, супруга трижды ударила неверного электрическим утюгом, в результате чего пострадавший был доставлен в больницу. Странной для Пухова в свое время показалась и сама поездка (один день, хотя был разгар курортного сезона) и странной претензия супруги найти пропавшие после этой поездки десять тысяч рублей, которые хранились почему-то не на сберегательной книжке, а дома в коробке из-под туфель. Если деньги и исчезли, то истратить их, даже вдвоем с учительницей, экспедитор за одни сутки не мог...

— Стоп, а это что такое? Вот так находка! — воскликнул Павел Илларионович, обнаружив в этом деле фамилию Степняка.

Черным по белому здесь было написано: супруга утверждала, что странности в поведении мужа возникли не тогда, когда он познакомился с учительницей, а после того, как его навестил дома завхоз посошанской бани. Фамилия Степняка мелькнула и исчезла.

— Так, так, так... Посмотрим-ка еще!

И вот, перерыв добрую груду дел, Пухов снова наткнулся на фамилию владельца опустевшего дома в Балочном. И снова Степняк упоминался мимоходом, и снова подозревался в дурном влиянии на человека, растратившего на этот раз не свои, а казенные деньги.

— Посмотрим сумму... И тут десять тысяч? Вот это уже совсем интересно.