Ловец Чудес

– Нет. – Он пожал плечами. – Ты попросил довериться тебе, и я согласился, теперь ответь мне тем же. Тебя никто не тронет.

– Спасибо, Теодор.

Я вышел в коридор и тенью скользнул вперед, прямо к приоткрытой двери гостевой комнаты. Там я схватил халат и сразу же повязал махровый пояс на ручку с внешней стороны. Мне стало спокойнее, но тревога все равно не отступила. Достаточно ли я безумен, чтобы остаться в этом доме? Готов ли доверить Теодору свою жизнь?

В комнату проникли первые лучи солнца – и я опрометью бросился к окну, чтобы задернуть тяжелые портьеры. Неважно, доверяю я Теодору или нет, – у меня не осталось времени. Придется спать здесь, надеясь, что старина Шарль не решит войти и раскрыть шторы, чтобы поприветствовать новый день. Если это произойдет, от меня останется только пепел.

Я разделся, забрался под одеяло и накрылся им с головой.

Осталось три дня. Затем я должен явиться к Куратору, чтобы получить задание. Пауки наверняка поняли, что в доме меня нет, и начали поиски. Дебора обижена. Теодор при смерти. Я заставил его выпить своей крови. Пришлось закрыть рот кулаком, чтобы никто не услышал мой истерический смех.

Какой ужас. Я живу в кошмаре.

Снов я больше не видел. Стоило затаиться в прохладном темном месте и закрыть глаза, как мир вокруг меркнул, уступая натиску вязкой черноты. Я не замечал течения времени, мой сон был настолько крепок и абсолютен, что, пробуждаясь, я мог поклясться: прошло всего мгновение. Какая-то необъяснимая сила влекла меня к себе, заставляя вынырнуть из черного океана пустоты и продолжить жить. Каждый вечер я заново рождался, восставал, призванный кем-то незримым, но, несомненно, могущественным.

Я выскользнул из гостевой комнаты и быстрым шагом преодолел расстояние, разделяющее меня и дверь в комнату Теодора. Внутри его не оказалось – постель в беспорядке, шторы задернуты, халат и пижама неопрятным комком валяются у изножья. Взволнованный, я спустился на первый этаж и замер на пороге гостиной, ослепленный яркими лампами и улыбкой Теодора.

Вчера он выглядел так плохо, что я всерьез решил, будто он не переживет эту ночь. Сейчас же передо мной, опираясь на трость, стоял слегка бледный, но однозначно живой и почти здоровый юноша с раскрасневшимися щеками и блестящими глазами. Золото его волос так сверкало в искусственном свете ламп, что мне пришлось прищуриться.

– Арчи! – Теодор, хромая, подошел ко мне и одарил улыбкой, от которой у меня подогнулись колени. – Вот-вот подадут ужин, надеюсь, ты составишь нам компанию.

– Нам? – только и смог выдавить я.

– Отец и Элиза приехали утром. Мы…

– Мистер Аддамс? Рад, что вы нашли время навестить Теодора. Он расцвел в вашей компании.

Подавив желание провалиться сквозь землю, я обернулся и пожал руку виконту Арчибальду Барлоу. Элиза чопорно кивнула из-за его плеча и поспешила уйти.

Я знал: отец Теодора – фигура значительная, в Лондоне нет ни одного сколько-нибудь состоятельного человека, который не слышал бы о нем и его семье. Когда Орден переводил меня в местное отделение, я выбрал имя Арчи, наткнувшись на статью о Барлоу-старшем. Кто знал, что судьба сведет меня с его отпрыском? А потом и с ним самим.

При первой встрече виконт показался мне настоящей скалой – высокий, широкоплечий, с лицом, будто вытесанным из куска гранита; он навис надо мной и провел допрос, выдавая его за непринужденную светскую беседу. Он спрашивал о моих родителях, работе, дальних родственниках и книгах, выяснял, где я живу, и вел себя довольно высокомерно. Я врал ему так виртуозно, что в какой-то момент сам поверил в свою легенду. Виконт тоже.

Узнав, что мы почти тезки, он расслабился и позволил себе снять маску строгого отца и столпа английского общества. Он оказался человеком старой закалки, исходящая от него сила повергла меня в благоговейный ужас, и я долго не мог отойти от этого впечатления.

– Мы ждали вас раньше, – сообщил виконт Барлоу.

– Отец, – предупреждающе начал Теодор.

– Работа, – перебил его я. – Я должен был закончить важное дело.

– Я рад, что молодые люди еще понимают, что такое ответственность, и не подводят людей из-за личных передряг. За такими, как вы, будущее, мистер Аддамс.

– Вы преувеличиваете.

– Не нужно этой ложной скромности, она к лицу лишь юным девам, – отмахнулся виконт. – Вы поужинаете с нами?

– Конечно, сэр.

– Вы к нам надолго? – Виконт жестом пригласил меня следовать за ним.

– Пока не знаю, – уклончиво ответил я. – Меня подкосила болезнь, и я взял вынужденный отпуск.

– Теперь-то вы здоровы? – в его голосе появилось беспокойство.

– Я бы не посмел явиться сюда, будучи заразным, сэр, – поспешно добавил я.

Мы вошли в столовую и расселись вокруг прямоугольного стола, убранного белоснежной скатертью. В центре прислуга соорудила занятную композицию из подсвечника и свежих цветов. Электрический свет выключили, оставив только свечи. Мне стало не по себе.