Ловец Чудес

Я медленно открыл глаза и с облегчением вздохнул – для убедительности горгона закрыла лицо ладонями. Вдруг раздался громкий треск.

– Что ты делаешь? – прошипел я.

Перед гномом высилась горка каменной крошки, а у одной из статуй теперь недоставало руки.

– Да я просто проверил, – пробормотал Швимпик. – Подумаешь, все равно негодяи, бандиты – скажешь, нет?

– Скажу, что нам нужно убираться отсюда. – Я посмотрел на Эхо. – Пусть наденет повязку. С дворецким мы справимся сами.

Пока она помогала горгоне завязать глаза, я рассматривал пленницу. Я с удивлением обнаружил на ее руках множество сине-зеленых рисунков: якоря, волны, корабли и женщины с рыбьими хвостами. Ни у кого из моих знакомых татуировок не было. Считалось, что это признак плохого вкуса, дурной тон. Сложно представить приличного человека с руками, испещренными скабрезными рисунками.

– Мы готовы, – сказала Эхо.

Мы помогли горгоне протиснуться между статуй. Уходя, я бегло осмотрел комнату, в которой ее держали, – каменный мешок с кроватью, отхожим местом и книжным шкафом. На потолке висит одинокая лампа. Этот Коллекционер не слишком заботился об условиях, в которых содержится Чудо.

Я ударил дворецкого, как только он показался из-за угла. Наверное, он думал, что из подвала поднимаются охранники, но жестоко ошибся. От удара он упал как подкошенный. Я оттащил его к стене, усадил и прислушался – тишина. Больше в доме никого не было.

– Дым-то пропадает, – сказал Швимпик, когда мы вышли на дорогу, ведущую к спуску с холма. – Теперь сможешь людям зубы заговаривать.

– Наконец-то, – проворчал я.

Злиться на Двуликого было бессмысленно – он не знал, что его магия поставит под угрозу успех нашей операции. Зато себя я ругал самыми последними словами. Переродился я давно, но так и не соизволил обучиться всем доступным вампиру фокусам. Будь у меня наставник, дело пошло бы быстрее, да только где сейчас найдешь второго кровопийцу?

– Она спрашивает, куда мы ее ведем, – сказала Эхо.

– Скажи, что ее ждут друзья. Что никто больше не причинит ей вреда, – ответил я.

Повинуясь внезапному порыву, я спросил:

– Ты рада вернуться на родину?

Сирена смерила меня уничижающим взглядом и отвернулась. Вот и поговорили.

Глава 21

Лошадь аккуратно взяла яблоко с моей ладони и с громким хрустом раскусила его. Погладив ее по шее, я бросил щетку в ведро. Вот она, жизнь спасителя Чудес, красочная и волшебная. Я только что вычистил трех лошадей, а до этого выгреб из Гнезда три мешка мусора. После возвращения из Греции никто мне не рукоплескал и в ранг героя меня не возвели.

Горгона освоилась быстро – поговорила с Капитаном (Хелай был переводчиком), получила от него темные очки, не пропускающие убийственную силу ее взгляда, и даже отхватила собственный вагончик, который пригнал Хаджи. Стоит ли уточнять, что я до сих пор спал в вагоне с клетками для животных? Через пару ночей я увидел горгону, толкающую перед собой тачку с сеном. Она отсалютовала мне, а я не смог сдержать улыбку – все должны работать на благо Каравана. Даже мифические создания.

Я вышел из-под навеса и размял затекшую спину. В большом шатре отгремело представление, люди торопливо уходили, их голоса разносились над притихшим полем. Выступления начинались позже с каждым днем. Я понятия не имел, с чем это связано.

Хаджи вышел из шатра и помахал мне рукой. Махнув в ответ, я пошел навстречу.

– Послезавтра снимаемся, – сказал он. – И так задержались.

– Куда дальше?

– Не знаю, на материк, скорее всего.

– На большой материк? – уточнил я. – В Европу?

– Капитан говорил, что у него есть дела в Румынии, но точно ничего не знаю. Ты как? – вдруг спросил кардист. – Отошел от вашего приключения в Греции?

– Да, почти. – Я криво усмехнулся. – Горгона тоже получила свою долю работы?

– А как же. На манеж выпускать ее нельзя, мало ли что. – Хаджи поежился. – Только представь – целый шатер статуй. Ты правда видел, как она превратила людей в камень? – он понизил голос.

– Ага, – я кивнул. – Сам не понял, как это произошло.

– Хорошо, что она решила остаться с нами. Такая грозная сила нам пригодится.

– Зачем? – не понял я.

– Для охраны. Чем больше у нас Чудес, тем опаснее становится жизнь. У этих проклятых Ловцов нюх на нас, клянусь.

Я не стал говорить, что у Ловцов нет никакого нюха, только хорошие информаторы и шпионы.

– Пусть только сунутся, Эрис одним взглядом уничтожит их всех. – Хаджи усмехнулся.

– Ее зовут Эрис? Красиво.

– Жаль, что ты спишь днем, она очень разговорчивая. Конечно, за ней хвостом ходит Хелай, потому что английский дается ей со скрипом, но рассказывает она по-настоящему интересные истории. А ее татуировки? Видел их? – Глаза Хаджи загорелись. – Теперь я тоже хочу такие. Ну, не совсем такие, море никогда меня не привлекало, но вот пустыня…

– А как Эхо? – Я не видел сирену с той ночи, когда мы вломились в дом Коллекционера.

– А что с ней будет? Ходит угрюмая, как обычно. – Кардист прищурился. – А что?

– Ты уже говорил, что вопросы задавать нельзя, но…