Ловец солнца

Как бы он ни ворчал, в конечном счете ему пришлось признать, что игрушечный хорек неплохо облегчил им обоим жизнь. Еве больше не приходилось скучать от безделья до полудня в ожидании, когда он наконец проснется и она получит свободу. И Кайден больше не просыпался среди ночи от неясной тревоги, когда Ева покидала постель на пару минут. Пусть такие короткие и неприятные ночные пробуждения нельзя было сравнить с пробирающим до костей чувством бессилия и ужаса, приятного в этом все равно не было решительно ничего. Кайден был рад избавиться и от него.

Госпожа Морн каждое утро встречала Еву враждебным взглядом, отказываясь запомнить ее. И все же, как гостеприимная хозяйка, предлагала ей остаться на обед.

Каждый раз, изо дня в день. Такой мирный распорядок продлился неделю, пока одним пасмурным утром Ева не столкнулась с первым восставшим мертвецом.

Это случилось в промысловом квартале, где Эйла по наказу матери выбирала рыбу на ужин. Ева крутилась рядом и безнадежно скучала. Она везде сопровождала юную жрицу, чтобы защитить ее при необходимости. Эйла, напуганная произошедшим на ярмарке, была не против. Благодаря Еве она не только чувствовала себя в безопасности, еще Эйла имела возможность каждый день видеться с предметом своей первой любви.

Кайден, не замечавший или же не пожелавший обратить внимание на ее чувства, девушку старался избегать. Хотя удавалось это ему редко: оставаться рядом с Евой и в то же время избегать Эйлу было крайне затруднительно.

– Ты хотя бы сама знаешь, что ищешь? – не выдержав, спросила Ева, когда они вышли из третьего по счету магазинчика, торговавшего свежей рыбой.

– Разумеется. – Эйла целеустремленно направилась к следующему магазинчику.

Деревянный настил под ногами угрожающе поскрипывал и проминался. Ева боялась, что, если оступится или кто-то из спешащих горожан толкнет ее, она рухнет в непонятную жижу, хлюпающую под досками и подрагивающую по краям от непрочной дороги.

Везде, куда хватало взгляда, царила грязь. Место, в которое ее привела Эйла, было далеко от центральных улиц города, как по расположению, так и по виду.

Ева не боялась испачкаться, но опасалась, что вместе с грязью на нее налипнет и этот невыносимый, пропитавший все вокруг рыбный запах.

– И что же ты ищешь?

– Самую лучшую рыбу!

Ева тяжело вздохнула. Она уже жалела о том, что пообещала Эйле уговорить Кайдена прийти на ужин к семье Морн. Еве удалось выяснить, что воспоминания о ней у остальных людей сохраняются в течение дня и исчезают лишь ночью. Поэтому не было причин беспокоиться, что к вечеру госпожа Морн просто забудет о своем приглашении.

Куда больше Еву интересовало, почему о ней забывали все, кроме юной жрицы… Это могло бы оказаться чем-то невероятным, если бы Эйла не только не забывала про нее каждую ночь, но и понимала, как странно ведут себя люди вокруг.

Кайден полагал, что это из-за дара жрицы. Воля Сенана нарушала саму структуру наказания, которое создал Сэбел, и в то же время оказалась неспособна ее разрушить. Силы двух богов были неравны.

Это могло оказаться ключом к спасению из наказания, и Ева была уверена, что ради этого Кайден не только согласится присутствовать на ужине, но еще и будет хорошо себя вести.

– Потому что твой брат заслуживает только самого лучшего, – тихо произнесла Эйла.

Ева решила сделать вид, что не слышала ее слов. Ей проще было и дальше притворяться сестрой Кайдена, чем придумывать историю их знакомства.

Они были на пороге рыбного магазинчика, Эйла потянулась к ручке простой, грубо сколоченной двери, когда та распахнулась.

Ева едва успела схватить ее за шиворот и дернуть назад, спасая от удара. Эйла сдавленно охнула, когда ворот ее простого серого платья больно врезался в горло.

Дверь с грохотом ударилась о стену магазинчика и задрожала.

На деревянный настил вывалились два сцепившихся между собой мужчины. Многоголосый гул толпы был не в силах заглушить ужасающий визг одного из них.

Мужчина сверху, массивный, широкоплечий, в простой рубахе, доходящей ему до голых волосатых коленей, почти не шевелился, ткнувшись своему сопернику носом в сгиб шеи, он лишь дергал головой. Второй верещал, бил ногами и, вцепившись двумя руками во всклокоченные темные волосы, пытался оттянуть от себя голову противника.

Лишь несколько мгновений спустя Ева поняла, что мужчина, навалившийся сверху, вгрызся в шею того, кто так отчаянно кричал. Кровавое пятно быстро расползалось под ним, мешаясь с грязью. Растерянные и удивленные, люди расступились, освобождая сражавшимся больше места. Никто не спешил их разнять.

Ева хотела подойти и остановить драку. Она не сомневалась: одного удара по голове будет достаточно, чтобы вырубить и такого огромного мужчину, но Эйла вцепилась в ее руку и потянула назад, заставив отступить.

– Не надо, – чуть ли не плача попросила она, заглядывая Еве в глаза, – не ходи. Я что-то странное чувствую.

– Это предчувствие жрицы? Или дочери кожевенника?

Одно дело – слова напуганного ребенка, и совсем другое – предостережение избранницы бога.